Значение «семитские языки. Семитские языки Семитская языковая семья

Семитские языки (שפות שמיות ‎) - языки народов так называемой семитской семьи (см. Семиты): евреев и их сородичей (моабитян, аммонитян и эдомитян), финикиян, арабов, эфиопов, вавилонян и ассирийцев и различных арамейских племен. Как и индогерманские наречия, различные диалекты семитской языковой семьи принадлежат к группе флексирующих языков (т. е. языков, выражающих различные грамматические отношения посредством изменения звуков корня или присоединения к корню разных окончаний). В обеих семьях агглютинативная стадия развития (т. е. присоединение приставок и слов к корню) прошла (или вовсе не существовала), и словосочетание происходит не путем «сочинения», a взаимного «подчинения» различных частей речи. Но на этом и кончается аналогия между семитской и индогерманской языковыми семьями; различия между ними так существенны, что в них следует видеть два отдельных типа человеческой речи, развивавшихся независимо один от другого. Наиболее характерной особенностью семитских языков является так называемая «трехбуквенность» их корней. За весьма малыми исключениями, эти корни состоят из трех согласных звуков, напр. ktl , קטל ‎; с этими тремя согласными связывается основное значение, идея слова, a гласные звуки лишь сопровождают согласные и служат для выражения оттенков значения, напр. katala - он убил, kutila - он был убит, katlun - убийство. Далее, в С. Я. нет особых форм для обозначения времени действия; такое обозначение может быть достигнуто лишь синтаксическим путем. Этимологически эти языки могут отмечать действие или как совершенное (совершенный вид), или как еще совершающееся (несовершенный вид), или как такое, которое следует совершить (повелительное наклонение). Наконец, характер действия и его точное отношение к субъекту или объекту выражаются в С. Я. особыми, чуждыми индогерманским наречиям, способами (так назыв. «глагольными основами», בנינים ‎). Определенное изменение гласных корня указывает на страдательный характер (katala - он убил, kutila - он был убит); удвоение средней согласной корня отмечает интенсивность действия или его распространение на большое число объектов (kattala - он много убивал или он убил многих); путем приставки к корню префикса ’a (ha или scha ) достигается каузативный (причинный) смысл, префикса n или префикса (реже инфикса) t - рефлексивный (возвратный) смысл. Но если следует признать глубокое различие между семитской и индогерманской языковыми группами, зато не подлежит никакому сомнению ближайшее родство между семитскими языками и египетским, принадлежащим к хамитской семье. Это родство основывается на следующих общих особенностях: 1) тождество многих корней, 2) окончание женского рода -t в единственном, -wt в множ. числе; 3) окончание -j двойств. числа; 4) сходство личных местоимений и местоименных суффиксов; 5) «трехбуквенность» корней, свойственная и египетскому языку; 6) способы указания характера etc. действия. Кроме того, в египетском языке сохранились остатки системы, вполне напоминавшей систему совершенного вида в семитских языках.

Между собою различные наречия семитской семьи находятся в теснейшей связи, приблизительно так, как диалекты славянского корня - русский, польский, сербский, болгарский etc. Обыкновенно разбивают их на две больших группы - южно- и северно-семитскую, на которые распался в древнейшую эпоху прасемитский народ.

Южносемитская группа отличается наибольшей полнотой содержания и в лексическом, и в этимологическом, и синтаксическом отношениях; она поэтому рассматривается семитологами как идеал развития С. Я. Особую важность для сравнительного изучения С. Я. представляют различные диалекты арабского языка. Эти диалекты содержат наиболее полный комплекс характерных гортанных и свистящих звуков и чрезвычайно богаты гласными. Количество глагольных и именных форм также разрослось в арабских диалектах до необычайных размеров. Это последнее замечание относится, главным образом, к так назыв. «классическому» арабскому языку, т. е. языку Корана и классической арабской литературы. Число глагольных основ доведено в нем до 15, число именных форм - около 50. Этот диалект отличается также правильностью и строгой последовательностью изменений грамматических форм и изобилием синтаксических возможностей. Более грубы и бедны по конструкции диалекты северно-арабских надписей и современных племен: сирийско- и египетско-арабский, тунисский, алжирский, мальтийский, оманский и т. д. - Все эти диалекты, как северно-арабские, могут быть противопоставлены южно-арабским диалектам, главнейшими выразителями которых являются наречия эфиопского языка : собственно эфиопский, или г’ез, абиссинский, или амhâрский, тигрê, тигринья, hарâри и гурâгê; затем следуют два собственно южно-арабских наречия - сабейское и минейское, a также современные диалекты - меhри и сокотри. Сабейские и минейские надписи, начертанные особым алфавитом, сохранили только 9 глагольных основ вместо 15 классического арабского языка. Различие между этими наречиями основывается, главным образом, на особенностях в образовании причинной основы: свойственный минейскому языку префикс sa в сабейском заменяется аналогичным по употреблению ha. - Древнейшие эфиопские надписи начертаны сабейским письмом, и лишь с 380 г. по Р. Хр. входит в употребление особый г’езский шрифт. Г’езский язык является священным языком Абиссинии, приблизительно как латинский язык в богослужении романских народов. Имея много общего с арабскими диалектами, напр. «ломаное», или «внутреннее», образование множественного числа (не посредством приставки, a путем изменения гласных звуков), эфиопский язык в то же время приближается к наречиям северно-семитской группы (напр. k в 1-м лице совершенного вида глаголов). Особенностью эфиопского языка является симметрическое развитие в нем глагольных основ. Современные абиссинские диалекты несколько отличаются от эфиопского языка, причем тигрê и тигринья образуют одну, a амhâский, hарари и гурâгê - другую тесно сплоченные группы.

Северно-семитские диалекты менее близки друг к другу, чем южно-семитские. Древнейшими представителями этой группы являются языки обитателей Месопотамии - вавилонян и ассирийцев . Говоря об особенностях, представляемых этими двумя языками, следует иметь в виду, что их развитие с самого начала подверглось влиянию весьма важного фактора: они были втиснуты в рамки чуждого им письма (так назыв. «клинописи»). Этим объясняется полное выпадение гортанных (кроме h и перешедшего в него g; все остальные гортанные звуки частью совершенно исчезли из языка, частью были сведены к удержавшемуся в некоторых случаях ’); далее, той же причиной обусловливается заметное в вавилонском языке стремление к замене велярного k звуком g, эмфатического s - z и эмфатического t - d. Ассирийский язык, получивший «клинопись» от вавилонян уже в несколько «осемитизированном» виде, строже удерживает различия между k и g, s и z, t и d; наоборот, в нем скорее заметно стремление передавать k через k и d через t. Оба эти языка обладают одной чрезвычайно интересной особенностью: наряду с совершенным (перманзив ) видом, из общесемитского несовершенного вида они выработали два отдельных типа, из которых один служит для выражения прошедшего, другой - настоящего времени. Некоторые особенности представляет также образование в этих двух языках глагольных основ. - Древнейшая из вавилонских надписей (Эсара, царя Адаба) относится к четвертому тысячелетию до Р. Хр.; последний составленный на вавилонском языке документ датирован 5 г. царя Персии Пихаришу, т. е. 81 г. по Р. Хр. Современное знакомство с ханаанейской группой С. Я. ограничивается, если не считать нескольких надписей (Меши, Эшмуназара, Марсельского тарифа etc.), одним лишь еврейским языком (см.). Древнейший памятник этого языка - песнь Деборы (Судей, V), относящаяся, вероятно, ко 2-му тысячелетию до Р. Хр. Главной особенностью ханаанейской группы является употребление консекутивного «вав». Эта особенность замечается исключительно в надписи Меши и в библейско-еврейском языке; в позднем еврейском, финикийском и пуническом языках она исчезает. - Ханаанейская группа употребляет следующие глагольные основы: kal (простая основа), рi’el и pu’al (активная и пассивная усилительные основы), hiφ’îl (в финикийском jiφîl) и hoφ’al (активная и пассивная причинные основы), hiθpa’el (рефлексив усилительной основы), и niφal (рефлексив простой основы); другие формы редки.

Третью группу северно-семитских языков составляют арамейские диалекты . Арамейцы появляются в истории около 1500 г. до Р. Хр. В это время происходило арамейское передвижение на запад из Месопотамии в Сирию; арамейцы сделались, таким образом, как бы посредниками между семитскими народами, и их язык уже тогда употреблялся в международных сношениях, заменяя и вавилонский, и ханаанейские языки. Древнейшие известные образцы арамейского языка представлены пока коротенькими пометками на вавилонских документах и двумя стелами из Зенджирли (8-7 вв. до Р. Хр.). В персидскую эпоху арамейский язык был официальным для западных провинций. Имевшиеся от этой эпохи немногие надписи пополнены в последнее время с избытком находкой арамейских папирусов в Элефантине (см. Египет в побиблейское время). Несколько отличаются от этого языка палестинские еврейско-арамейские диалекты: развивавшееся под влиянием древнееврейского языка библейско-арамейское наречие и тесно примыкающие к нему некоторые другие. Во всех их каузативная основа образуется посредством префикса ha (вместо восточно-арамейского ’а). Переходную ступень к чисто арамейским диалектам представляет самаритянское наречие, еще содержащее в себе некоторые еврейские элементы; оно, a равно и некоторые другие палестинские наречия (язык иерусалимского Талмуда, etc.), характеризуется смешением гортанных. К арамейской группе принадлежит также язык надписей Набатейского царства, процветавшего на протяжении 2-3 столетий; его столица Петра была разрушена Траяном в 105 году. Согласно Теодору Нельдеке, набатеи были арабским племенем, употреблявшим арамейский язык исключительно в качестве литературного. - В Пальмире найдены надписи, охватывающие два-три века по третье христианское столетие. Язык пальмирских надписей, во многих отношениях примыкающий к западно-арамейской группе, имеет некоторые особенности (например, множеств. число на ), сближающие его с группой восточно-арамейской. Изучение диалекта северно-центральной Сирии ограничивается сирийскими надписями, собранными Литтманном (Semitic Inscriptions, pp. 1-56), дающими мало грамматического материала. Все же они обнаруживают некоторые диалектические различия, напр. 3-е л. ед. ч. несов. вида с префиксом n . Ярким выразителем арамейской группы является сирийский язык - язык христианско-арамейских переводов Библии, начиная со 2-го века, и обширной христианской литературы. В восточной части Римской империи он вместе с греческим был употребительнейшим языком вплоть до арабского завоевания. Его характерные особенности - несов. вид с n и status emphaticus на â . Вавилонский Талмуд написан на вавилонско-арамейском языке , не вполне, однако, чистом. К нему примыкает язык мандеев , полухристианской, полуязыческой секты, члены которой жили в различных частях Вавилонии. Этот язык чище и лишен следов еврейского влияния. Он употребляет в несов. виде или n , или l . На территории древней Ассирии, в Курдистане и Урмии, некоторые христиане и евреи употребляли также арамейский диалект. Урмийское наречие развито американскими миссионерами в новый литературный язык, отличающийся от старого, главным образом, в глагольных формах. Для арамейской группы характерна крайняя бедность гласными звуками. Кроме того, ее отношение к другим семитским языкам может быть иллюстрировано перечислением ее глагольных основ, особенно развитых в сирийском (эдесском) и мандейском языках. Они имеют четыре активных основы: простую, усилительную и две причинных (’af’el и šaf’el), и 4 рефлексивных к ним, образующихся путем присоединения префикса А. В еврейско-палестинском диалекте šaf’el и его рефлективная основа отсутствуют. В библейско-арамейском и в надписях из Зенджирли вместо ’af’el появляется haf’el, и он не имеет рефлексивной основы. - Ср. труды: F. Müller, Die semitischen Sprachen, в его Grundriss der Sprachwissenschaft, III, II, Вена, 1887; E. Renan, Histoire générale et système comparé des langues sémitiques, 3-e изд., Париж, 1863; T. Nöldeke, Die semitischen Sprachen, eine Skizze, 1-е изд., 1872 (обработка его известной статьи в Encyclopaedia Britannica), 2-е изд., Лейпциг, 1899; id., Beiträge zur semitischen Sprachwissenschaft, Страсбург, 1904; id., Beiträge zur semitishen Sprachwissenschaft, 2-e série, 1912; Hermann Reckendorf, Zur Charakteristik der semitischen Sprachen, в Actes du X-e congr. des orient., sect. II, Лейден, 1896; William Wright, Lectures on the comparative grammar of the Semitic languages, Кембридж, 1890; О. E. Lindberg, Vergleichende Grammatik der semitischen Sprachen, 1897; Henrich Zimmern, Vergleichende Grammatik der semitischen Sprachen, Elemente der Laut- und Formenlehre, Бepлин, 1898; Carl Brockelman, Semitische Sprachwissenschaft, Лейпциг, 1906; id., Grundriss der Vergleichender Grammatik der semitischen Sprachen, 1907-1912 (в двух томах); id., Kurzgefasste vergleichende Grammatik d. semitischen Sprachen, I, Берлин, 1908 (в серии Porta; Linguarum Orientalium, XXII); P. Haupt, Ueber die semitischen Sprachlaute u. deren Umschrift, в Abhandl. d. Berl. Akademie der Wissenschaften, 1861; D. H. Müller, Zur Geschichte d. semitischen Zischlaute, в Verhandlungen des VII Internat. Orientalisten-Kongresses, sem. Sektion, Вена, 1888; H. Zimmern, Zur assyrischen und vergleichenden semitischen Lautlehre, в Zeitschrift für Assyriologie, V, 1890; J. Barth, Zur vergleichenden Semitischen Grammatik, I-IV, в ZDMG. (1894), XLVIII; Abel H. Huizinga, Analogy in the Semitic languages, Балтимора, 1891; S. Fraenkel, Zum sporadischen Lautwandel in den semitischen Sprachen, в Beiträge z. Assyriologie, III (1895); H. Hupfeld, System der semitischen Demonstrativbildung und der damit zusammenhängenden Pronominal- und Partikelnbildung, в Zeitschrift f. d. Kunde d. Morgenl., II (1839); C. Vogel, Die Bildung des persönlichen Fürwortes in Semitischen, 1866; P. Jensen, Ausruf, Frage u. Verneinung in d. semitischen Sprachen, в Zeitschr. für Fölkerpsychologie, XVII (1888); J. Barth, Beiträge zur Suffixlehre des Nordsemitischen, в Amer. journ. of Semitic languages, XVII; P. Haupt, Studies on the comparative grammar of the semitic languages, 1878. Об отношении семитской языковой группы к индоевропейской, см. Schleiher, Beiträge zur vergl. Sprachforschung, 1861, II; T. Nöldeke, в Orient u. Occident, 1863, II; Brugmann, Grundriss d. vergleichender Grammatik, I, 1897. Об отношении семитской языковой группы к хамитской см.: Ermann, Das Verhältnisse des aegyptischen zu den semitischen Sprachen, в ZDMG., XLVI (1892), 93-126; id., Die Flexion des aegyptischen Verbums, в Sitzungsberichte der Königlichen Akademie der Wissenschaften zu Berlin, 1900, pp. 317-353; id., Aegyptische Grammatik (в серии Porta Linguarum Orientalium), 2-е изд., Берлин, 1902; Steindorf, Koptische Grammatik, 2-е изд., ib., 1904, в вышеупомянутой серии). см.

Название «семитские» языки, «семитский» язык, является условным, т.е. не связано ни с грамматическим строем этих языков, ни с местом их происхождения и распространения. Название этой семьи заимствовано из генеалогической классификации народов, приводимой в Библии (Быт 10). Большинство народов, говоривших на языках, родственных древнееврейскому, были причислены к потомкам одного из сыновей Ноя – Сима . От этого имени собственного и было произведено наименование «семитский, семитские». В научный обиход оно было введено в 18 в. немецким историком и филологом Августом Шлёцером (1735–1809).

По данным конца 1990-х годов, число говорящих на семитских языках превосходит 200 млн. человек (в основном за счет носителей современного арабского языка).

В семью семитских языков входят как живые языки, так и мертвые, вышедшие из употребления в силу различных исторических условий. Живые семитские языки распространены на территории Передней Азии, на Аравийском полуострове, в Северо-Восточной и Северной Африке. «Островки» арабского языка имеются в Иране, Афганистане, Узбекистане, «островки» живых арамейских языков – на территориях Северного Ирака, Северо-Западного Ирана, Восточной Турции, в Закавказье.

К числу мертвых семитских языков, известных современной науке, относятся следующие.

Аккадский язык (он же ассиро-вавилонский), известный с середины III тысячелетия до н.э., вышедший из употребления на рубеже нашей эры, был распространен на территории Месопотамии (ныне – территория Ирака) ().

Эблаитский язык, или язык Эблы – язык клинописного архива, обнаруженного археологами в 1970-е годы в Северо-Западной Сирии. Клинописные таблички относятся ко второй половине III тысячелетия до н.э.

Аморейский язык, известный лишь по собственным именам, записанным в шумерских и аккадских клинописных текстах, был распространен в конце III – первой половине II тысячелетия до н.э. на территории Северо-Западной Сирии и Западной Месопотамии.

Древнеханаанейский язык, известный по отдельным именам и фразам из аккадских и древнеегипетских текстов, был распространен в III– II тысячелетиях до н.э. на территориях древней Палестины (ныне – Израиль и Иордания) и древней Финикии (современный Ливан).

Угаритский язык, представленный большим архивом клинописных глиняных табличек, был открыт археологами в 1930 в Северо-Западной Сирии. Письменные памятники относятся к середине II тысячелетия до н.э., язык был в употреблении в древнем городе-государстве Угарит.

Финикийский язык известен по надписям со второй половины II тысячелетия до н.э.; самые поздние надписи относятся ко 2 в. н.э. Был распространен в Финикии (территория современного Ливана), в результате колонизации распространился по всему бассейну Средиземного моря, по берегам Кипра, Южной Италии, Южной Испании и Северной Африки.

Древнееврейский язык известен по памятникам 12–3 вв. до н.э. (библейский древнееврейский). Предположительно оставался разговорным до первых веков нашей эры. До 18 в. использовался в постбиблейской форме как письменный язык. Был распространен на территории древней Палестины. Как культовый язык используется до настоящего времени.

Арамейский язык, известный с 9 в. до н.э. как «древнеарамейский», позже представленный языками и диалектами среднеарамейского периода, просуществовал примерно до 14 в. н.э. Был распространен на территориях Сирии, Палестины, Месопотамии вплоть до Западного Ирана ().

Древние южноаравийские языки, иначе называемые «эпиграфическими южноаравийскими» (сабейский , минейский , катабанский и хадрамаутский ), известны по письменным памятникам с начала I тысячелетия до н.э. до середины 6 в. н.э. Были распространены на территории современного Йемена и на прилежащих территориях Южной Аравии, включая Оман.

Древнеэфиопский язык, или геэз известен по древнейшим царским надписям Аксума с середины 4 в. н.э.; как разговорный просуществовал примерно до 10 в. н.э. В этот период был распространен на территории древнего государства Аксум и в прилежащих северо-восточных районах современной Эфиопии и Эритреи. До настоящего времени используется как культовый язык эфиопской христианской церкви.

Древнеарабский язык существовал, по-видимому, как совокупность древних племенных диалектов кочевых и оседлых жителей и известен по небольшому количеству эпиграфических текстов, относимых к первым векам до н.э. и первым векам н.э. В доисламский период был распространен на территориях Центральной и Северной Аравии, а в связи с миграцией племен в начале н.э. распространился на территории Палестины, Сирии и Месопотамии.

Живые семитские языки

представлены как некоторыми потомками известных нам древних семитских языков, так и языками, не имеющими своей письменной истории.

Современный арабский язык, представленный единой литературной формой и рядом устно-разговорных форм (диалектов), распространен на территории Передней Азии, Северо-Восточной и Северной Африки во всех арабских государствах, а также в некоторых соседних с ними странах Африки. По числу говорящих (по различным источникам, от 190 до 250 млн. человек) относится к крупнейшим языкам мира.

Мальтийский язык (восходящий к одному из арабских диалектов) распространен на острове Мальта. По данным 1990, число говорящих на этом языке на Мальте составляет 365 тыс., общее число говорящих на мальтийском – около 500 тыс. человек.

Амхарский язык – официальный письменный и устный язык Эфиопии. Число говорящих, по данным 1980–1990-х годов, составляет более 15 млн. человек. Первые известные письменные свидетельства амхарского языка относятся к 14 в. Как литературный язык развивается с конца 19 в. ().

Иврит (или современный еврейский) – литературный и разговорный язык, один из двух официальных языков государства Израиль. По данным конца 1980-х годов, число говорящих составляет около 5 млн. человек.

Новоарамейские языки представлены в настоящее время несколькими группами диалектов: западными (в трех селениях Сирии к северо-востоку от Дамаска), восточными, распространенными в юго-восточной Турции, Северном Ираке, северо-западном Иране; а также мандейским языком, распространенным на южной границе между Ираком и Ираном и ассирийским языком, распространенным островками в Северном Иране, Северном Ираке, Сирии, Турции, Армении, Грузии, а также – среди ассирийской диаспоры. Общее число говорящих на ассирийском языке, по данным 1990, составляет около 330 тыс. человек.

Современные южноаравийские языки: мехри , харсуси , батхари , хобйот , джиббали (шахри) распространены на юге Аравийского полуострова, на территориях Йемена и Омана; язык сокотри – на острове Сокотра. В целом количество говорящих на этих языках, по данным 1977, составляет около 200 тыс. человек.

Современные эфиосемитские языки (помимо амхарского) представлены северной и южной группами языков.

К северной группе относится язык тиграй (или тигринья), считающийся потомком древнего геэза. Распространен в Эритрее и северных районах Эфиопии. Число говорящих составляет, по данным 1995, около 4-х млн. человек. Язык тигре распространен в Эритрее и в приграничных районах Судана. По данным 1990-х годов, количество говорящих составляет около 1 млн. человек.

К южной группе (помимо амхарского) относятся аргобба , харари и восточный гураге , северный и западный гураге , гафат и ряд других близкородственных языков. Распространены в Эфиопии и соседних странах. Число говорящих для каждой из групп колеблется от 500 тыс. до нескольких тысяч.

По гипотезе, высказанной А.Ю.Милитаревым в начале 1980-х годов, предполагаемая прародина семитоязычного населения находилась в V тысячелетии до н.э. в районе Междуречья Тигра и Евфрата.

Семитский праязык (язык-основа) в эту отдаленную эпоху едва ли был единым; скорее всего, он представлял группу близкородственных племенных диалектов.

В истории изучения семитских языков предлагалось много различных принципов классификации семитских языков и, соответственно, – самих классификаций. При этом в названиях основных групп семитских языков фиксируется их территориально-географическое распространение.

Традиционная классификация семитских языков опирается на совокупность наиболее показательных признаков фонологических и грамматических систем.

В отечественной семитологии традиционная классификация семитских языков модифицирована в соответствии со степенью архаичности фонологической и морфологической систем или, напротив, «продвинутости» произошедших в них изменений. Так, по И.М.Дьяконову, генеалогическая классификация семитских языков представляется следующей схемой:

северно-периферийная (северо-восточная) группа – аккадский язык со своими диалектами;

северо-центральная (северо-западная) группа – эблаитский, аморейский, ханаанейский, угаритский, финикийский, древнееврейский с современной формой – ивритом, арамейские (древние и современные);

южно-центральная группа – арабский классический, современный арабский, арабские диалекты, мальтийский язык;

южно-периферийная группа – южноаравийские эпиграфические, современные южноаравийские;

эфиосемитская группа, подразделяемая на северную (геэз, тиграй, тигре) и южную (амхарский, группа гураге и ряд других языков и диалектов) подгруппы.

Последней по времени и наиболее признанной в 1990-е годы стала классификация американского ученого Роберта Хетцрона, дополненная позже рядом западных семитологов. Подход Хетцрона основан на учете морфологических и фонологических инноваций, общих для той или иной группы языков. Получающаяся при этом классификация выглядит следующим образом:

восточные семитские языки – аккадский, эблаитский;

западные семитские языки:

центральные – арабский;

северо-западные – угаритский, ханаанейские (древнееврейский, финикийский и др.), арамейские (и др.);

южные семитские языки:

восточные – сокотри; мехри, харсуси, джиббали (т.е. современные южноаравийские);

западные – древние южноаравийские (т.е. южноаравийские эпиграфические);

эфиосемитские:

северноэфиопские – геэз, тигре, тиграй;

южноэфиопские – амхарский (и остальные).

При сравнении двух классификаций можно заметить, что во второй из них эблаитский язык группируется с аккадским, арабский язык группируется не с южными, а с западными семитскими, по отношению к которым он занимает особую – центральную – позицию. Внутри западной группы арабский противостоит северо-западным, а вместе со всей большой «западной» группой арабский противостоит «восточным» и «южным» семитским языкам.

В последние годы в отечественной семитологии применяется метод глоттохронологии для классификации семитских языков по хронологии их разделения, начиная от языка-основы вплоть до выделения известных нам языков. Ниже приводится хронология разделения семитских языков, разработанная А.Ю.Милитаревым.

Из приведенной глоттохронологической таблицы следует, что самое раннее разделение семитского праязыка происходит на северную и южную ветви. В настоящее время южная ветвь представлена своими потомками: языками сокотри, мехри, джиббали (шахри), т.е. современными южноаравийскими. Больше разделений через какие-то предполагаемые языковые общности в течение пяти тысячелетий претерпевает северная ветвь, к которой восходят в конечном итоге все остальные (мертвые и живые) семитские языки. Так, в IV тысячелетии до н.э. северная ветвь разделяется на две основные подветви: северо-западную и северо-восточную. Северо-восточная подветвь в середине III тысячелетия до н.э. представлена единственной группой аккадского (с диалектами). Зато северо-западная подветвь подразделяется на центральную и периферийную группы, которые в свою очередь «отпочковывают» большинство известных нам семитских языков. При этом эфиосемитские языки восходят непосредственно к северо-западной подветви, как и центральная группа. Арабский язык восходит непосредственно к центральной группе так же, как и вся группа угаритского, ханаанейских, еврейского, арамейских языков (ср. генеалогическую классификацию Р.Хетцрона).

Поскольку в основу глоттохронологической классификации положен лексический признак (т.е. степень сохранения общей базовой лексики в каждом из сравниваемых языков), эта классификация может не совпадать с классификациями, опирающимися на фонологические и морфологические признаки языков.

Частично такие расхождения связаны с тем, что каждый из языков развивается по-своему (именно потому и происходит разделение праязыка). Особенности и различия могут быть заложены в недрах первичных близкородственных диалектов праязыка (как говорилось выше, едва ли какой-либо праязык был полностью единым). С другой стороны, разделение языков было связано с разделением-расселением и миграцией их носителей. Этот процесс проходил не только во времени, но и в конкретном географическом пространстве, которое было заполнено соседними народами и племенами, говорившими на других, в ряде случаев – вообще несемитских языках. Межъязыковые контакты могли оказать влияние на строй и лексику каждого из отделившихся семитских языков.

До настоящего времени определенных следов несемитских языков на территории Аравийского полуострова не обнаружено, хотя и предполагается, что юг и юго-восток полуострова в древности заселяли несемитоязычные народы. Но и в таких относительно «благоприятных» условиях разделяющиеся семитские языки вместе с их носителями оказывались во взаимных «вторичных» контактах со своими дальними, ранее отделившимися родственниками, обитающими и мигрирующими в едином пространстве.

Происходило наложение близкородственных влияний, что еще более осложняло картину развития и изменения семитских языков.

Так, если гипотетическая прародина семитоязычного населения находилась в V тысячелетии до н.э. в районе Междуречья Тигра и Евфрата, то первая отделившаяся группа языков, потомки которой находятся на крайнем юге Аравийского полуострова и острове Сокотра, должна была проделать долгий путь в историческом и географическом пространстве Аравийского полуострова или его побережья.

Не менее долгий путь должны были проделать через время и пространство и предки эфиосемитских и эпиграфических южноаравийских языков. И только предки арабоязычных племен заняли не столь отдаленную территорию – по-видимому, это были еще свободные тогда территории Центральной Аравии, пригодные лишь для кочевого образа жизни. Носители «праарабского» языка (или диалектов) оказались средним звеном между «аравийскими» языками, распространившимися на юг, и северо-западными родственниками. Именно по этой причине в системе арабского языка можно обнаружить черты, сближающие его как с южными (фонологическая система, способы образования так называемого «ломаного» множественного числа), так и с северо-западными, особенно арамейскими: окончания суффиксального множественного числа имен, система личных окончаний перфекта (одна из видо-временных глагольных форм).

Самая общая типологическая характеристика семитских языков учитывает способ соединения морфем в слове. На этом основании семитские языки определяются как флективно-агглютинативные. Это определение было выдвинуто еще в 19 в. Ф.Ф.Фортунатовым . С рядом более детальных уточнений это определение сохраняется за семитскими языками до настоящего времени.

Напротив, по способу соединения слов между собой в словосочетании и предложении разные семитские языки характеризуются по-разному. Например, даже в пределах арабского языка обнаруживается типологическое расхождение его литературной формы и арабских диалектов. Строй классического и современного литературного арабского определяется как синтетический, а строй современных арабских диалектов определяется как синтетико-аналитический, т.е. со сдвигом в сторону развития аналитических конструкций в синтаксисе.

По мере разделения семитских языков и их самостоятельного развития изменяются и их частные типологические характеристики.

Прасемитский язык представлял черты флективно-агглютинативного строя наиболее полно: словообразовательные и словоизменительные формы располагали развитой системой внешних морфем (префиксов, суффиксов, инфиксов, окончаний) и внутренних морфем, традиционно называемых внутренней флексией (чередование гласных в основе слова, удвоение корневых согласных). Отношения между словами в предложении и словосочетании выражались формами слов: падежными окончаниями, формами согласования, окончаниями личных глагольных форм. В число служебных слов входили только предлоги. Поэтому исходным типом прасемитского языка предполагается синтетический тип.

Фонологическая система прасемитского языка представляла тип регулярных оппозиций согласных по признакам «глухой: звонкий: эмфатический (т.е. глоттализованный или веляризованный)»; кроме того, существовала оппозиция согласных по признаку «латеральный: нелатеральный».

По мере разделения семитских языков и их развития собственными путями в каждом из них происходят изменения исходного типологического строя. Одни языки сохраняют тип, близкий к исходному, другие характеризуются редукцией фонологической системы, утратой древних флексий и одновременно – развитием новых грамматических форм и способов, новыми синтаксическими конструкциями. Таким образом, одни из известных нам семитских языков сохраняют более архаичный строй и типологию, другие характеризуются типологическими инновациями и сильными изменениями синтаксического строя.

По признаку архаичности/инновационности все семитские языки могут быть отнесены к одной из трех основных ступеней развития – такая их классификация была предложена в 1970-е годы И.М.Дьяконовым.

КЛАССИФИКАЦИИ СЕМИТСКИХ ЯЗЫКОВ ПО СТЕПЕНИ АРХАИЧНОСТИ
Ступень развития	Группа
	Эфиосемит.	Южная	Центральн.	Сев.-зап.	Сев.-вост.
Древняя		эпиграфические: сабейский, ми -нейский и др. I тыс. до н.э. – сер. I тыс. н.э.	древнеарабский, классический арабский	эблаитский III тыс. до н.э., ханааней ский, угаритский II тыс. до н.э.	аккадский III тыс. до н.э.
Средняя	древнеэфиоп ский-геэз (до рубежа I–II тыс. н.э.	химьяритский язык (до 9 в. н.э.)	древние арабские диалекты (эпи граф. аравий ский)	древнееврейский, древнеарамейский 10 в. до н.э.	поздневавилонский до нач. н.э.
Поздняя	сев. эфиоп.: тигре, тигринья (живые), юж. эфиоп.: амхар ский, гураге и др. (живые)	современные южно-аравий ские: мехри, шахри, сокотри и др. (живые)	арабские диа лекты; мальтий ский язык (живые)	новоарамейские языки; соврем. иврит (живые)

Следует подчеркнуть, что данная схема классифицирует семитские языки по степени развития их фонологического и морфологического строя, но отнюдь не свидетельствует о большей или меньшей степени их генетического родства. Так, если в графе «поздняя ступень» находятся современные южноаравийские языки, то это не значит, что они генетически ближе к современным арабским диалектам или к новоарамейским языкам.

Данная классификация учитывает лишь степень отличия строя языка от гипотетически исходной модели общесемитского состояния (поперечные графы) и приблизительное географическое расположение древних и современных языков. Языки, находящиеся в более близком родстве, могут оказаться на разных ступенях развития, как это происходит с литературным арабским и арабскими диалектами.

Как характеристики, общие для большинства семитских языков, можно отметить: устойчивый консонантный состав корня, преобладание трехсогласного состава корня, наличие так называемых «корневых вариантов» (или «фонетических вариантов») консонантной части корня. Последнее явление представлено метатезой (перестановкой) корневых согласных или же чередованием одной (или более) корневой согласной с близкой ей по способу и/или месту артикуляции без изменения основного значения корня (или – с прозрачными модификациями этого значения).

К общесемитским структурно-типологическим особенностям можно также отнести единый (в основном) тип словообразовательных и словоизменительных систем и, наряду с внешней аффиксацией, – широкое функционирование способа внутренней флексии (по другой трактовке – использования прерывистых морфем, или трансфиксов).

Для большинства семитских языков характерны лексико-грамматические и грамматические категории мужского и женского рода, единственного и множественного числа (в некоторых языках сохраняется и категория двойственного числа); падежная система в исторической перспективе представляется отмирающей категорией. Общими для системы глагола являются категории лица, числа и рода. Видо-временные категории находятся в процессе формирования различных систем в разных семитских языках. Общесемитской особенностью является лексико-грамматическая категория расширенных основ глагола, так называемых «пород»: интенсив, каузатив, направительная, возвратная и др.

Для большинства семитских языков характерны две возможные структуры слога – CV и CVC (C – согласный, V – гласный), а также запрет на стечение согласных в начале слога и запрет на стечение гласных. Вместе с тем во многих живых семитских языках (новоарамейских, некоторых арабских диалектах, иврите) отмечается разрушение исконных семитских ограничений на структуру слога. Во многом этому процессу способствует развитие слабого ударения в сильное.

В области фонетико-фонологических систем при всех изменениях, происходящих в семитских языках на протяжении известного нам периода, можно отметить как общую черту сохранение тройной оппозиции некоторых согласных: звонкий – глухой – «эмфатический».

Следует также отметить, что некоторые исторические изменения, наблюдаемые в ряде семитских языков, происходят по «общему сценарию»: вербализация причастий и редукция падежной системы в области морфологии; редукция интердентальных, падение взрывного ларингального – в области фонетико-фонологической системы.

В целом можно сказать, что в каждом из живых семитских языков, хотя и «по-своему», происходит сдвиг в сторону аналитизма.

История изучения семитских языков начинается с возникновения первых национальных грамматических школ в среде носителей этих языков (см . НАЦИОНАЛЬНЫЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ТРАДИЦИИ).

Арабская языковедческая школа и традиция формируется в первые века ислама с целью сохранения священного языка Корана, нормативной обработки и стандартизации письменно-литературного языка. Ее первые представители и авторитеты – ад-Дуали (7 в.), ал-Халил, Сибавейхи, ал-Кисаи (8 в.) заложили основы традиционного грамматического и фонетического анализа. Развитием системы занимались арабские филологи 10–13 вв. Система понятий и грамматического анализа, выработанная арабской традицией, оказала и продолжает оказывать большое влияние как на современное арабское языковедение, так и на западную арабистику.

Еврейская языковедческая школа также возникает в связи с текстологической работой и сохранением текста Ветхого Завета. С 10–12 вв. начинается систематическое изучение древнееврейского языка в сочинениях Йегуды бен Давида Хайюджа, Мервана ибн Джанаха. В начале 12 в. Исаак ибн Барун в своем сочинении Книга сравнения еврейского языка с арабским сопоставляет два родственных языка в грамматическом и лексическом плане. Дальнейшая популяризаторская работа представителей еврейской языковедческой школы также послужила основой развития семитологических исследований на Западе.

Изучение сирийского языка (одного из арамейских языков) также начинается в среде сирийских филологов, изучавших тексты Священного Писания. Известны труды сирийских грамматистов 7 в. (Яков Эдесский), 11 в. (Илья Тирханский), 12 в. (Яков бар Эбрей).

На Западе внимание к языкам священных текстов – древнееврейскому, сирийскому, арабскому – возникает и усиливается в период Возрождения. В дальнейшем научные успехи в расшифровке древних семитских надписей способствуют расширению семитологических исследований. Западная семитология с 17 и вплоть до начала 20 в. развивается как комплексная историко-филологическая наука, которая закладывала материальные основы будущего семитского языкознания: дешифровка и издание письменных памятников, изучение еврейских и арабских рукописей средневекового периода. Это направление характерно и для российской семитологии 19 – начала 20 вв.

Вместе с тем успехи сравнительно-исторического языкознания в области индоевропейских языков и других языковых семей привлекают к этому направлению и семитологов. Развитию семитской компаративистики способствуют также новые археологические открытия и дешифровки: расшифровка древней южноаравийской эпиграфики (М.Лидзбарский, Т.Нёльдеке, Ф.Преториус, Д.Мюллер, И.Мордтманн, Г.Рейкманс, Н.Родоканакис), публикация письменных памятников древнеэфиопского языка (геэза) и их анализ (17–20 вв.), создание первых эфиопских словарей и грамматик (Август Дильман, 1823–1894), дешифровка аккадской клинописи в середине 19 в. (Генри Роулинсон, Юлиус Опперт, Вильям Тальбот, Эдвард Хинкс).

В течение 18–19 вв. расширяется круг знаний об арамейских языках. Выходят грамматики и словари по основным семитским языкам: арабская грамматика Сильвестра де Саси (начало 19 в.), арабские словари Г.Фрейтага, А.Биберштейна-Казимирского, Э.Лэйна, Р.Дози (в течение 19 в.), работы по аккадскому (Ю.Опперт, 19 в.), древнеэфиопскому, эпиграфическим южноаравийским языкам. К началу 20 в. появляются первые работы по живым семитским языкам: арабским и арамейским диалектам, эфиосемитским языкам. Все эти предпосылки способствовали появлению первого сводного фундаментального труда Карла Брокельмана по сравнительной грамматике семитских языков (C.Brockelmann. Grundriss der vergleichenden Grammatik der semitischen Sprachen. Bd. I–II, Berlin, 1908–1913). Ученый привлекает весь доступный для своего времени семитский материал. Исходной позицией этого труда послужила гипотеза о том, что именно арабский язык является древнейшим представителем семитских языков, и поэтому реконструкция древнейшего состояния ориентировалась на арабскую языковую систему. В дальнейшем развитие семитского языкознания и вовлечение новых материалов семитских языков опровергает эту гипотезу. Прообразом языка древнейшего типа начинают считать аккадский язык.

20 в. ознаменовался открытием и дешифровкой памятников угаритского и эблаитского языков, каждый из которых вносит свои коррективы в представление о генетических связях семитских языков. Выходят грамматики, словари, сравнительно-исторические и типологические исследования по отдельным семитским языкам и диалектам.

Из обобщающих работ 20 в. по семитским языкам на Западе следует упомянуть Введение в сравнительную грамматику семитских языков итальянского семитолога Сабатино Москати (1969), работу Джованни Гарбини Семитские языки (1972), Словарь семитских корней французского семитолога Давида Коэна (1970 – по настоящее время), итоговую коллективную работу по семитским языкам, изданную Р.Хетцроном (1997, см. список литературы).

В отечественной семитологии собственно языковедческое направление выделяется в 1920-х годах. Н.В.Юшманов обобщает весь известный к его времени материал семитских языков, использует результаты наблюдений наиболее авторитетных представителей национальной арабской грамматики и западных семитологов и выдвигает свою гипотезу о формировании семитского корня. Ученый анализирует явления совместимости/несовместимости корневых согласных, явление корневых вариантов, выделяет систему классных показателей для именных корней. В результате он выдвигает гипотезы о развитии семитского трехсогласного корня из двухсогласного, о развитии семитской фонологической системы из ограниченной группы «диффузных» архифонем.

Фундаментальные проблемы структуры и состава семитского корня, особенности семитского консонантизма остаются в центре внимания отечественных семитологов в течение всего 20 в. С.С.Майзель (1900–1952) на основе анализа корневых вариантов, обнаруженных в различных семитских языках, выдвигает гипотезу о том, что это явление стало одним из путей расширения корневого фонда семитских языков. А.М.Газов-Гинзберг предлагает оригинальную гипотезу о звукоизобразительном характере семитского консонантизма и вокализма. Основатель школы московских семитологов Б.М.Гранде (1891–1974) разрабатывает понятие слогофонемы как минимальной единицы семитского слова. Нетрадиционный подход к структуре семитского слова разработал московский семитолог В.П.Старинин (1903–1973), выдвинувший понятие прерывистой морфемы.

С середины 20 в. активно развивается семитологическая школа в Тбилиси. Ее представители – Г.В.Церетели, Т.В.Гамкрелидзе, А.С.Лекиашвили, В.Г.Ахвледиани, К.Г.Церетели, Л.В.Цоцхадзе, Н.Х.Жвания, М.Н.Мепаришвили, М.Е.Недоспасова, Г.Чиковани и многие др. – разрабатывают проблемы как отдельных семитских языков, так и общетеоретические вопросы.

Круг семитологических исследований расширяется также в Москве и Ленинграде (Санкт-Петербурге). Проходит цикл научных конференций, материалы которых выходят в серии сборников «Семитские языки», выпускается серия очерков по отдельным семитским языкам. В начале 1990-х годов выходит том из серии «Языки Азии и Африки», посвященный семитским языкам.

Обновление семитской компаративистики начинается в последней четверти 20 в. трудами И.М.Дьяконова (1915–1999) и группой его учеников и младших коллег (А.Ю.Милитарев, В.Я.Порхомовский, О.В.Столбова) в области не только семитских, но и других языков афразийской макросемьи. Реконструкция афразийской фонологической системы, структуры афразийского корня, реконструкция конкретных афразийских корней – все это позволяет семитологам увидеть факты семитских языков на более широком афразийском фоне.

Сравнительно-историческое направление в отечественной семитологии продолжается в трудах А.Ю.Милитарева, разрабатывающего фундаментальные вопросы генезиса семитских языков: проблему прародины семитоязычного населения, проблему этимологии и реконструкции базового семитского корнеслова, хронологию разделения семитских языков. В настоящее время А.Ю.Милитарев и Л.Е.Коган подготовили первый в мировой семитологии Семитский этимологический словарь (ч. 1). Первая часть словаря содержит более четырехсот реконструированных прасемитских корней, связанных с анатомией человека и животных. Ожидается продолжение этого словаря по другим темам.

В результате исследовательской работы семитологов к концу 20 в. начали исчезать многие «белые» пятна в истории семитских языков: были уточнены их генетические связи, открылась возможность глубокой реконструкции не только консонантной части корня, но и корневого вокализма, были реконструированы исчезнувшие члены фонологической системы, первичная структура корня, тенденции языковых изменений. Общая типология и социолингвистика продолжают обогащаться адекватными данными семитских языков и их истории.

Литература:

Семитские языки. Под ред. Г.Ш.Шарбатова. М., 1963
Старинин В.П. Структура семитского слова. М., 1963
Газов-Гинзберг А.М. Был ли язык изобразителен в своих истоках ? М., 1965
Семитские языки. Материалы первой конф. по семитским языкам. Окт. 1964. Под ред. Г.Ш.Шарбатова, ч. 1–2. М., 1965
Газов-Гинзберг А.М. Символизм прасемитской флексии. М., 1974
Дьяконов И.М. Языки древней Передней Азии. М., 1976
Милитарев А.Ю. Развитие взглядов на семитский корень. – В кн.: Восточное языкознание. М., 1976
Семитские языки. Сб. статей, вып. 3. Под ред. Г.Ш.Шарбатова. М., 1976
Майзель С.С. Пути развития корневого фонда семитских языков . Отв. ред., составитель, автор вступительной статьи и дополнений А.Ю.Милитарев. М., 1983
Семитские языки. – В кн.: Языки Азии и Африки, т. IV, кн. 1. Афразийские языки. М., 1991
Гранде Б.М. Введение в сравнительное изучение семитских языков. М., 1972; 2-е изд. М., 1998
Юшманов Н.В. Избранные труды. Работы по общей фонетике, семитологии и арабской классической морфологии. М., 1998



Словарь лингвистических терминов

Семитские языки

(семитические) языки. Языки, образующие ряд групп, в которые входят мертвые языки (ассиро-вавилонский, или аккадский; ханаанский, или еврейско-финикийский; арамейский; ассирийский,потомком которого является современный айсорский), современные арабский, амхарский (язык абиссинцев).

Энциклопедический словарь

Семитские Языки

ветвь афразийской, или семито-хамитской, макросемьи языков. Состоит из групп:

1. северо-периферийной, или восточной (вымерший аккадский с диалектами ассирийским и вавилонским);
2. северо-центральной, или северо-западной [живые - иврит и новоарамейские диалекты, объединяемые под названием ассирийского (новосирийского) языков; мертвые - эблаитский, аморейский, ханаанейский, угаритский, финикийско-пунический, древнееврейский и арамейские диалекты: древнеарамейский, имперский арамейский, западно-арамейские: пальмирский, набатейский, палестинские; восточно-арамейские: сирийский, или сирский, вавилоно-талмудический, мандейский];3) южно-центральной [арабский (с диалектами) и мальтийский];4) южно-периферийной (живые - мехри, шхаури, сокотри и др.; мертвые - минейский, сабейский, катабанский);
3. эфиосемитской (живые - тигре, тиграи, или тигринья, амхарский, аргобба и др.; мертвые - геэз, или эфиопский, гафат). Три последние группы нередко объединяются в одну. Древнейшие памятники семитских языков - аккадские клинописные надписи, собственные имена и названия местностей Палестины в египетских надписях (3 -2-е тыс. до н. э.). Имеются памятники письменности на аккадском, древнееврейском, сирийском, эфиопском, арабском языках. Сохранились надписи на угаритском, финикийско-пуническом, минейском, сабейском и др.

Энциклопедия Брокгауза и Ефрона

Семитские языки

Общее название для языков вавилонско-ассирийского (мертвый), еврейско-финикийского (мертвый), арамейского (почти вымерший), арабского и эфиопского. Оно введено Эйхгорном ("Einleitung in das Alte Testament", Лпц., 1787, 2-е изд.) на основании 10-й гл. Бытия и сделалось общепринятым, хотя Библия руководится не этнографическими, но политическими и отчасти географическими соображениями, и потому финикиян, издавна подчиненных Египту и легко усвоивших египетскую цивилизацию, причисляет к потомкам Хама, а к числу потомков Сима относит лидийцев и эламитов. Близость С. языков к индоевропейским не может быть доказана (см. Шлейхер в "Beitr ä ge zur vergl. Sprachforsch.", 1861, II, 236; Нельдеке в "Orient u. Occident", 1863, II, 375), но ближайшее родство их с семьей языков хамитских (египетского и др., см.) неоспоримо, хоть и не установлено с полной точностью (см. Бенфей. "Ueber das Verh ältniss der ä gypt. Sprache zum semit. Sprachstamm", Лпц., 1844; К. Абель, "Einleitung in ein ägyptisch-semitisch-indoeuropäisches Wurzelwö rterbuch", Лпц., 1887; "Ue her Wechselbeziehungen der ä gypt., indoeurop. und semit. Etymologie", Лпц., 1889 и "Aegyptisch-indoeurop. Sprachverwandtschaft", Лпц., 1890; Гоммель, "Ueber den Grad der Verwandtschaft d. Alt ä gypt. m. d. Semit.", Лпц. 1892). Прародину С. яз. прежде охотно видели в Армении, где на горах Араратских остановился ковчег с семьей Ноя; однако, в самой же Библии 11-я глава Бытия выводит разноязычные народы из Вавилона. В 70-х гг. XIX в., на основании С. слов, относящихся к природе, климату и устройству почвы, проводилось мнение, что в первобытном местожительстве семитов не было пальмы и страуса, не было гор и т. д., и делалось заключение, что прасемитским культурным центром была Месопотамская низменность, где семиты, впрочем, могли быть и не автохтонами, а пришельцами из Среднеазиатского плоскогория, от истоков Оксуса и Яксарта (Кремер), или с юга или юго-запада Каспийского моря (Гвиди). Доказывали это А. фон Кремер ("Semitische Culturentlehnungen aus dem Pflanzen- und Thierreiche", в "Ausland", 1875, №№ 1 - 2), И. Гвиди ("Della sede primitiva dei popoli semitici", в изд. "Accademia Reale dei Lincei", Рим, 1878-79) и спорящий с Кремером в частностях Гоммель (Hommel, "Die Namen der S äugethiere bei den südsemit. Vö lkern", Лпц., 1879, стр. 406 и сл.; "Die semit. V ölk er u. Sprachen", 1883, стр. 63 и др.); филологическая шаткость их метода отмечена у Т. Нельдеке ("Die sem. Sprachen", Лпц. 1887, стр. 12), а культурно-исторические несоответствия - в речи де Гуе (De-Goeje: "Het Vaderland der semietische Volken", в "Jaar b oek des Ryks-Uuiversiteit te Leiden", 1881-82). Наиболее общепринятыми являются соображения, доказывающие, что местожительством семитов в момент их этнического единства была сев.-аравийская пустыня, защитники этого мнения - Шпренгер ("Das Leben u. die Lehre des Mohammed", Берл., 1869, т. I, 241 сл.; "Alte Geogr. Arabiens", Берн, 1875, стр. 293), Сейс (Sayce, "Assyrian Grammar for comparative purposes", 1872, стр. 13), Шрадер ("Die Abstammung d. Chald ä er und die Ursitze d. Semiten", в "Zeitschrift d. deu tschen Morgenlä ndischen Gesellschaft", 1873, стр. 397 - 424), де Гуе (назв. речь), Райт (Wright, см; ниже). Имея в виду родство семитов с хамитами-автохтонами Африки, антрополог Герланд предположил их выходцами из Африки, где они с хамитами были еще одним народом ("Antropologische Beitr ä ge", Галле, 1874, стр. 396 сл.; "Atlas der Ethnographie", Лпц. 1876, стр. 40 текста); то же мнение повторил филолог Нельдеке ("Die semit. Sprachen", 9); Смит, издавая "Lectures on the comparative grammar of the semit. languages" Райта (Кембридж, 1890, стр. 9), согласился с ним, но заметил, что, выйдя из Африки, семиты все-таки должны были сперва жить в сев. Аравии в виде одного этнического целого, а уж оттуда расселиться по прочим местам. Азии. Сравнительное изучение С. языков, равно как и С. религий (см. труды Тиле) показывает, что прасемитский народ не сразу распался на пять ветвей, но сначала только на две - южную и северную; затем в северной ветви выделились языки вавилонско-ассирийский, арамейский и еврейско-финикийский (ханаанский), а в южной - арабский и эфиопский. Вавилонско-ассирийский язык (см.), обыкновенно называемый просто ассирийским, процветал в странах нижнего Евфрата и Тигра. Передан он нам очень неудобной системой клинописи (см.). Древнейшие вавилонские надписи составлены ранее 3000 лет до Р. Х., но большая часть сохранившихся памятников относится к периоду великих ассирийских завоеваний, между 1000 и 500 г. до Р. Х.; в это время в Вавилонии речью народа был уже язык арамейский, а ассирийский был языком правительства и официальным; с падением Ассирии ассирийский яз. угас, но надписи на нем продолжали появляться и в персидский период (напр., при Артаксерксе Мнемоне, в начале IV в. до Р. X.) и даже иногда в греческий (надпись Антиоха I Сотера, 269 г. до Р. Хр.). Для изучения вавилонско-ассирийского языка см. труды Менана (см.; его же "Syllabaire Assyrien", П., 1869-73), Смита (см.), Опперта (см.), Раулинсона (см.), Гинкса (см.), Норриса ("Assyrian Dictionary", I - III, 1868-72), Гаупта (см.; также в "Americ. Journ. of Philol.", 1887), Гоммеля (см.), Шрадера (особ. "Die Basis der Entzifferung d. ass.-bab. Keilinschr.", в "Z. D. M. G." 1869), Сейса ("Assyr. Grammar for comparative purposes" 1872; "Elem. Gramm. of the Ass. lang." 1875, 2-е изд. 1877 и др.), Лайона (Lyon, "Assyr. Manual", Чикаго, 1886), Делича (см.; особенно важны его "Assyr. Gramm.", 1889, и огромный "Assyr. W ö rterbuch", с 1888 г.). Их исследования выяснили, что вавилонско-ассирийский язык теснее связан с еврейско-финикийским, чем с арамейским; впрочем, своеобразные грамматические формы вавилонско-ассирийского языка наводили исследователей на мысль, что его можно относить не к северно-семитской группе, а к совершенно особой, восточно-семитской. Вавилонско-ассирийский вокализм архаичен, но консонантизм далеко не таков, и уже по этому одному неосновательна уверенность Сейса, что ассирийский язык займет такое же положение в С. филологии, какое занял санскрит в индоевропейской; кроме того, чтение клинописи до сих пор еще не вполне точно. Арамейский язык греки называли сирийским, страну Арам - Сирией (см. Нельдеке в "Hermes", 1871, стр. 443, и в "Z. D. M. G." XXV, 113). Им первоначально говорили жители Арама Дамасского (т. е. Дамасской Сирии) и Арама Двуречья (неизвестно, какую местность разумеет Библия под этим термином - в Месопотамии или между Евфратом и Хабором). Постепенно арамейский язык вытеснил другие северные С. языки во всей Месопотамии (где ассирийский язык остался лишь правительственным), во всей Сирии (с несемитской областью Хетов), в Финикии и Палестине. При ассирийцах он служил для древнего Востока органом международных сношений, как теперь французский яз.; в персидский период истории арамейский яз. оказывается официальным для всех стран к западу от Евфрата и для Египта. Распространившись на такой обширной территории, арамейский язык разделился на наречия. Их три: а) центрально-арамейское , или эдесское (т. е. северно-месопотамское), которое, в силу своей литературной важности для прочих арамейцев, называется языком сирским (см.), или сирийским, преимущественно перед другими; б) западно-арамейское (неправильно именуемое халдейским) - это диалект Сирии в собственном смысле и Палестины (где он вытеснил язык еврейский после падения царства иудейского, 586); на нем написаны часть книги Ездры (в конце VI или начале V в. до Р. Х. или даже позже), часть книги Даниила, библейские Таргумы (см.), Онкелос и Ионафан (редактированные в Вавилоне уже в IV в.), иерусалимский Талмуд (см.) и другие так назыв. библейско-арамейские произведения, равно как памятники самарянские (самарянский Таргум, богослужебные книги и песнопения). Пособия для изучения - библейско-арамейская грамматика Кауча (Лпц., 1884), Луццатто (нем. пер. Крюгера, Бреславль, 1873), Винера, Петерманна, Терпи (Turpie); самарит. грамматики Улеманна (Лпц, 1837), Петерманна (Берл., 1873), Никольса. Поднаречия или разновидности зап.-арамейск. ветви: 1) египетско-арамейское, известное из надписи 482 г. до Р. Х. (4-го г. царствования Ксеркса) и из других, более поздних (изд. в "Oriental Series", "Revue Arché ologique" и др.); 2) письменное набатейское, от перс. периода до I в. по Р. Х. (см.; сами набатеи были арабы и только постепенно арамеизировались, так что у арабских писателей слово "набатеец" значит "арамеец"); 3) простонародное пальмирское, I - III в. по Р. Х. (см.; аристократия была там арабская; на основании соч. де Вогюэ: "Syrie Centrale, inscriptions s é mitiques", П., 1868-77, Нельдеке написал статью в "Z. D. M. G.", XXIV; см. еще "Z. D. M. G.", XXXVII, 562 сл. и XLII, 380 cл., где указана литература предмета); 4) речь палестинских христиан, памятники которой - переводы отрывков из Свящ. Писания, песнопения и сочинения богословские (главный памятник издал гр. Минискальки-Эриццо, под сбивчивым заглавием: "Evangeliarium Hiero s olymitanum", Верона, 1861, 64, хотя нет оснований приурочивать это поднаречие к Иерусалиму; остальные - в 4-м томе "Anecdota Syriaca" Ланда, Лейд., 1875; грамм. Нельдеке, в "Z. D. M. G.", XXII). Все поднаречия зап.-арам. наречия чрезвычайно близки друг к другу; в) восточно-арамейское наречие слышалось и в ассирийских горах (но его истории там мы не знаем), и в Халдее, в равнинах Ирака; древнейшие памятники его - арамейская часть вавилонского Талмуда, не чуждая, впрочем, гебраизмов, и более поздние, но свободные от еврейской примеси священные книги гностической, полухристианской-полуязыческой секты мандеев (см.; Нельдеке, "Mand ä ische Grammatik", Галле, 1875). У арабских писателей вост.-арам. наречие называется набатейским в силу сходства с речью арамеизировавшихся подданных набатеев. Арабское владычество нанесло удар арамейскому языку. На западе он резко сократился в 1-й же век гиджры, и теперь им говорят только женщины и дети нескольких деревень Антиливана (Ма"лула), к ССВ от Дамаска (см. Ферретт в "Jour n. of the Royal As. Soc.", 1863, XX, 431 сл.; Нельдеке в "Z. D. M. G." XXI, 183 сл.; Гюар в "Journ. Asiat.", 1878, XII, 490 сл.; Дюваль в "Journ. Asiat.", 1879, XIII, 456 сл.). Эдесское, или сирское, наречие, усвоенное и прочими (обарабившимися) арамейцами в качестве священного христианского литературного языка, было в XI в. уже непонятным для самих сириян. Лишь вост.-арамейские говоры, хотя и исчезнувшие в Вавилонии, живут до сих пор в устах христианского и еврейского населения гор Диабекра и Курдистана, к С от Мосула, начиная от М â рдина и Мидияда на З и оз. Урмии и Сельмаса на В; они благозвучны, потому что утратили общесемитскую гортанность, и усилиями европейских миссионеров обращены в орган литературы; печати они известны под неправильным именем новосирского языка, но они ближе к языку вавилонского Талмуда и мандейских книг, чем к сирскому. См. Нельдеке, "Grammat. d. neusyrischen Sprache am Urmia-See und in Kurdistan", Лпц., 1868 и более раннюю грамм. миссионера Стоддарда, Лонд., 1865; Меркс, "Neusyr. Le s ebuch", Бресл., 1873; Прим (Prym) и Социн, "Der neu-aram. Dialect des Tur-Abd î n", Гётт., 1881; Социн (Socin), "Die neu-aram. Dialecte von Urmia bis Mosul", Тюбинг., 1882, и статья Нельдеке в "Z. D. M. G.", XXXVI, 669 сл.; Дюваль, "Les dialectes n éo-aram. d e. Salamas", П., 1883; Гвиди, "Beitr äge zur Kenntniss d. neu-aram. Fellîhî -Dialektes" в "Z. D. M. G.", XXXVII, 293 сл. Еврейско-финикийский язык , называемый так по двум своим главнейшим представителям, заключает в себе: 1) наречия хананейские (см.), из которых мы довольно хорошо знаем только финикийское (см.), и 2) наречия так назыв. терахитов (т. е. потомков Фарры, отца Авраама), которые, по Библии, вышли из Ура Вавилонского и были арамейцами (Второзак. XXVI, 5, Быт. XXV, 20; XXVIII, 5; XXXI, 20, 24). Из числа терахитов потомки Исмаила совершенно слились с арабами, а идумеи, моавитяне и аммонитяне (осевшие вокруг Мертвого моря) и евреи (уходившие лет на триста в Египет и около 1340-1320 г. возвратившиеся опять в Ханаан) усвоили речь побежденных ими, но более культурных хананеев (см.; ср. П. Коковцова, "Книга сравнения еврейского яз. с арабск." ибн Баруна, СПб., 1893). Арабский язык (см.) распадается на ветвь северную, или язык собственно-арабский, и ветвь южную, или язык сабейский. А) Собственно-арабский язык , самый богатый из всех С. языков и, со времен ислама, самый распространенный, проявился в небольшом количестве памятников еще до ислама. Задолго до Р. Х. составлены в сев. Хиджазе краткие арабские надписи, разобранные Галеви и Д. Мюллером и неудачно названные фамудскими (фамудиты-набатейцы писали по-арамейски); начертаны они зачаточным сабейским алфавитом; присутствие еврейского члена ha показывает, что писаны они народом, занимавшим середину между евреями и арабами, как исмаильтяне, мадианиты или даже эдомяне. В более позднее время, по-видимому - арабскими пришельцами с юга, сделаны крайне короткие, неразборчивые надписи на скалах Сафы близ Дамаска; буквы их похожи на сабейские (Hal évy, "Essai sur les inscriptions du Safa", "Journal. Asiat.", 1882). В (арамейских) набатейских надписях Хаурана, Петры, Синайск. п-ова и эль-Хеджра в сев. Аравии прорывается родная стихия арабская, как у нас древнерусская сквозь церковнославянскую оболочку, и показывает, что речь набатейцев (ок. I в. по Р. Х.) уже очень походила на позднейший, классический арабский язык; замечается зародыш утраты или неполноты падежных окончаний, что видно также из транскрипций арабских имен в (арамейских) памятниках пальмирских (I - III в.) и эдесских (Нельдеке, "Semit. Sprach.", 43 - 44). Древнейшие араб. памятники, начертанные письмом арабским - арабская часть сиро-греко-араб. трехъязычной трудноразборчивой надписи Забадской, 512-513 г. по Р. Х. (к ЮВ от Алеппо; см. Захау, в "Monatsbericht d. Berl. Acad. d. Wiss.", 1891, 10 февр., и в "Z. D. M. G." XXXVI, 345 сл.) и араб. часть греко-арабской двуязычной надписи Харранской, 568 г. (к югу от Дамаска; изд. Le Bas и Waddington, № 2464; "Z. D. M. G." XXXVIII, 530); из них видно, что у наиболее сев. арабов еще до ислама (Мохаммед род. ок. 570-571 г.) исчезли падежные флексии. О языке Аравии в эпоху Мохаммеда и даже в VI в. мы можем с полной увренностью утверждать, что на обширном пространстве от Хиджаза до Евфрата это была единая речь, и говор корейшитов (см.), на. котором был произнесен Коран (см.), не имел никаких существенных отличий от говоров прочих, даже наиболее отдаленных частей собственной Аравии (Нельдеке, "Die Semit. Sprachen", 44 - 50). В основу классического языка арабов лег язык доисламских поэтических произведений (см. Моаллаки, Хамаса), тождественный с ним язык Корана и разговорная речь бедуинов первых вв. гиджры, которую горожане считали критерием для решения спорных филологических вопросов, нерешимых книжным путем. Этот классический араб. язык остается общеарабским языком письменности до настоящего времени, но еще в I в. гиджры он начал умирать в живой речи и делаться непонятным для простого народа, как, напр., церковнославянский язык для русских (см. Landberg, "Proverbes et dictons du peuple arabe", Лейден, 1883, стр. XXIV сл.); поэтому во многих произведениях - напр., у историков, комментаторов, деловых писате лей, - выработалась упрощенная форма литературного языка, при которой сохраняется классическая грамматика, но избегаются устарелые слова и употребляются слова общепонятные. Разговорные наречия, на которые разбился арабский яз. после ислама: 1) аравийское (наиболее архаичное), 2) сирийско-месопотамское (т. е. группа наречий Сирии и Палестины и группа наречий вост.-месопотамских), 3) египетское и 4) магреби (или западное маврское, варварийское, т. е. наречия Триполи, Туниса, Алжира, Марокко); в ближайшей связи с нынешним магреби стоит исчезнувшее наречие арабо-испанское и арабо-сицилийское, и к нему же относится мальтийское - грубая смесь арабского яз. с итальянским. Об арав. наречии см. Wetztein в "Z. D. M. G.", XXII; Snouck Kurgronje, "Arab. Sprichwörter", в "Трудах VII съезда ориенталистов в Вене" 1886 г., и Ландберг, "Critica arabica", Лейд., 1887. О сирийском - Hartmann, "Arab. Sprachführer für die Reisenden", Ллц., 1881; Ландберг, "Proverbes et dictons", Лейд., 1883; его же, "Bâsim le forgeron", Лейд., 1888; Бартелеми, в "Journ. Asiat.", VIII, X; Вецштейн, в"Z. D. M. G.", passim; Huart, в "Journ. Asiat.", 1883, янв., и рец. О. Давида в том же году; Oestrup, "Contos de Damas avec une esquisse de grammaire", Лейд., 1897; Талльквист, "Arab. Sprichwörter", Гельсингф. и Лпц., 1897; Бауер, "Lehrbuch", Иepyc., 1897; Кельзи, "Русско-арабск. общественные разговоры", СПб., 1863; Крымский, "Материалы для изучения яз. и этногр. Сирии" (печатается в изд. Лазар. инст. вост. яз.). О месопот. нар. (у Мосула и Мардина) - статьи Социна в "Z. D. M. G.", XXXVI - XXXVII; "Arab. Sprichwörter", Тюбинг., 1878; Захау, "Arab. Volkslieder aus Mesopotamien", Берл., 1889. О египетском нар. - Тантави, "Traité de la langue аг. vulg.", Лпц., 1848; Спитта-Бей, "Gramm. d. arab. Vulgärdialektes", Лпц., 1880, и "Contes arabes modernes", Лейд., 1883; Дюлак, в "Mém. de la mission archéol. franc. en Egypte", 1881-84, и "Journ. Asiat.", 1885, V; Vollers. "Lehrbuch d. ägypto-arab. Umgangssprache", Каир, 1890; Haggenmacher, "Gramm. d. aeg.-arab. Vulg.-dial.", Каир, 1892; Зейдель, "Prakt. Handbuch d. arab. Umgangssprache, mit Wörterh.", Берл., 1894; Камерон, "Modern egypt.- ar.-engl. vocabulary", Лонд., 1892; Вафâ-эффенди, "Мукаддиме" (по-араб.), Булак, 1310. О магребинском нар. сев. Африки - см. и еще Г. Штумме, "Tunisische Märchen und Gedichte", Лпц., 1893: "Tripol.-Tunis. Beduinenlieder", Лпц., 1894, франц. пер. Ваньона, Пар., 1894; "Der Arab. Dial. d. Houwara in Marokko" (вместе с Социном), в XV т. "Abhandl. d. rihuol.-hоst. Classe der königl. Cresellsch. d. Wissensch.", Лпц., 1894. О наречиях Шильха в "Z. D. M. O.", XLVIII; "Märchen d. Schluh von Tazerwalt", Лпд., 1895; "Dichtkunst d. Schluh", Лпц., 1895 "Gramm. d. Schilli", Лпц., 1895; "Neue tunis. Sammlungen, Z. für afrik. Sprach.", Лпц., 1869, II; "Gramm, d. tunisisch. Arab. nehst Glossar", Лпц., 1896: Märchen aus Tripoli", Лпц., 1898; Pihan, "Eléments de la langue Alger.", 1851; Белькасем бен-Седира, "Dictionnaire ar.-fr. et fr.-ar. d"Alger", Алжир, 1882-86, и "Dialogues fr.-arabes", 3 изд., 1889; Ле Сюэр, "Nouv. méthode pour létude de Pidiome d"Alg.", Монтобан, 1894; Fr. Lerchundi, "Eudimentos del arabe de Marruecos", Танжер, 1889 и "Vocahulario español-arab.", Танж., 1892; Меakin, "Introduction to thé arab. of Marocco", Лонд., 1891, Социн, "Zum arab. Dial. von Marocco", Лпц., 1893; статьи в "Mittheilungen" Берл. вост. семинарии, 1898. Об исп. нар. - грамм. Петра Алькальского 1505, переизд. Лагардом: "Pétri Hispani de lingua arab libri duo", Геттинг., 1883. О сицилийск. нар. S. Cusa, "I diplomi greci ed arabi di Sicilia", I, Палермо, 1868. О мальтийск. нар. Ваесали, "Grammat. della lingua Malt.", 2 изд., 1827., Letard, "Nuova guida alla conversaz.", 5 изд., 1891. "Suirorоgine della lingua malt." (Мальта, 1899). О грамм. и словарях классических араб. яз. см. соотв. статью и еще Социн, "Arab. Grammat.", поел. изд. 1899; Vernier, "Grammaire Arabe", Бейрут, 1891-92; Шейхо и Дюран, "Elementa Grammaticae arab. cum chrestom. et lexico", Бейрут, 1896-97; Бело, "Cours prat. de la langue arab.". Бейр., 1896; Houdas, "Gramm. аr.", П., 1897; Болдырев, "Краткая араб. грамм.", М., 1832; Навроцкий, "Опыт грамм, ар. яз.", СПб., 1867; Аттая, "Практич. руководство к изучению ар. яз.", Казань, 1884 (2 изд. печатается); словари, изд. бейрутскими иезуитами: "Ar.-fr." (5-е изд., 1898) и "Fran.-ar.", 1890, "Arab.-engl.", 1899, Хабейш, "Dict. fr.-ar.", Каир, 1890-91. Гиргас, "Словарь к араб. хрестоматии и Корану", Казань, 1881; об арам. влиянии Френкель, "Die aramäischen Fremdwörter im arabischen", Лейд., 1886; о неологизмах литературного араб. языка - Washington-Serruys, "L"arabe moderne dans les journaux", Бейр., 1897. Б) Южно-арабский язык , иначе сабейский (см.), или (неточно) химьяритский (см.), - речь древнего Йемена (Счастливой Аравии). Сабейские надписи начинаются задолго до Р. Х. и продолжаются до IV в. по Р. Х.; кроме надписей йеменских есть (открытые Эйтингом) надписи и в сев. Хиджазе, где у сабейцев были торговые фактории. В саб. яз. два нар.: собственно-сабейское и минейское; сев.-хиджасские надписи составлены минейскими купцами. Во многих отношениях саб. язык архаичнее сев.-арабского. Надписи изд. в "Corpus inscriptionum semiticaruni"; исслед. Ж. Галеви, Дав. Мюллера (см.), Гоммеля - "Südarabische Chrestomathie, minäo-sabäische Grammatik, Bibliographie, min. Inschriften, Glossar", Мюнхен, 1893. Саб. язык с юга был вытесняем абиссинцами, которые вторгались в Йемен и в VI в. владели им, а с севера влиял язык собств.-арабский и распространился ок. 600 г. на весь Йемен, за исключением, быть может, некоторых отдельных округов. На восточном побережье, от Шихра и Магры до внутренней пустыни, и на о-ве Сокоторе говорят и теперь особой речью, похожей как на сабейскую, так отчасти и на эфиопскую; о ней упоминают арабские писатели Х в. О современном положении ее см. Maltzan в "Z. D. М. G.", XXV и XXVII. Эфиопский язык (см.) - речь Абиссинии и прилежащих местностей. В нем два наречия: 1) сооственно-эфиопское, геэз, северо-восточное, в области Тигре; оно еще в конце Х в. почти угасло, но оставалось церковным и письменным языком Абиссинии до последнего времени; 2) амхарское, юго-западное (см.), которое с XIII в. оказывается языком придворным и государственным, а с XVII в. - даже языком письменности. Геэз близок к сабейскому и меньше содержит хамитских элементов, чем наречие амхарское, которое, подвигаясь все дальше и дальше на юг и поглощая языки агавские, образует новые наречия, значительно искажающие семитский облик, напр. гурâгвê (к югу от Шоа) и харрарское; да и вообще амхарцы - по-видимому семитизированные хамиты.

Характеристика С. яз. С. языки имеют несколько характерных черт, резко отличающих их от прочих языков. В индоевроп. языках корни подвергаются существенным фонетическим изменениям, и мы, встречаясь, напр., со словами "начало", "кончить", "беззаконный", только после долгих филологических исследований познаем в них общий корень. Напротив, С. корни (хотя тоже не изъятые от фонетических законов) чрезвычайно устойчивы и ярко выделяются в слове, тем более, что суффиксы слов просты и немногочисленны, а накопление аффиксов на аффиксы не допускается. С. корни состоят из звуков согласных, преимущественно трех (причем, третий согласный звук не обуславливает обыкновенно существенной разницы в смысле: напр., корни нбр , нбд , нбx , нбл , нбт , нб и т. д. все заключают в себе одну общую идею и разнятся оттенками ее). Гласные звуки не входят в состав корня и чередуются в нем все; посредством этого чередования достигается перемена грамматического смысла. Так, огласовка корня двумя звуками а придает прошедшему времени значение действительное (ка та ба = он написал), а огласовка посредством у с i придает значение страдательное (ку тi ба = был написан; корень - ктб ). Формы спряжений образуются при помощи соединительных личных местоимений, связываемых с корнем глагола. Времен только два: прошедшее и настоящее-будущее. Эти главнейшие характерные черты сразу обращают на себя внимание того, кто, зная один С. язык, приступает к изучению другого; кроме того, между всеми С. языками существует огромная близость в морфологии, в личных местоимениях, в словарном запасе, в синтаксисе простого и сложного предложения (господствует сочетание предложений соединительное и неохотно допускается подчинительное), так что отличие одного С. языка от другого едва ли можно считать большим, чем, напр., отличие русского языка от польского и сербского. Вот почему еврейские ученые издавна имели представление о взаимном родстве С. яз. (напр., в начале Х в. Иегуда бен Корейт, соч. которого издано Барже и Гольдбергом под загл. "Epistola de studii targum utilitate et de linguae chald., mishn., talmud., arab. convenientia cum hebraea". П., 1857). То же сознавали европейские ориенталисты XVI в., как Готтингер, Бохарт, Кастель, Лудольф, задолго до возникновения индоевроп. сравнительной филологии. Из числа С. языков арабский богаче всех звуками, архаичнее и ближе всего подходит к типу прасемитского языка, который мы можем теоретически восстановить, сопоставляя показания отдельных С. языков. Нельдеке видит крайность в воззрениях Ю. Ольсгаузена, который свою прекрасную еврейскую грамматику (Брауншвейг, 1861) строит на том положении, что арабский язык совсем близок к прасемитскому; однако, и Нельдеке признает, что "сравнительная грамматика С. языков должна во всяком случае исходить от яз. арабского, но во всех единичных случаях сообразоваться с показаниями других С. яз.".

Литература. Ренан, "Histoire générale des langues sem." (2-е изд., П., 1858; блестяще написана, но устарела); Гоммель, "Die sem. Völker u. Sprachen, Versuch einer Encycl." (I, Лпц., 1883); его же, "Noten", "Nachträge" и "Register" к пред. соч., Лпц., 1883, неоконч. труд; ср. еще его "Aufsätze" и "Abhandlungen" (Мюнхен, 1890); результаты семитологии (почти, впрочем, без библиограф. указаний) подведены у Нельдеке ("Die sem. Sprachen", Лпц., 1887) и у Райта ("Lectures on the comparative grammar of the sem. languages", Кембр., 1890). Полезно старинное введение к евр. грамм. Эвальда (Лпц., 1828; 8-е изд., Гетт., 1870); вообще много сведений о С. яз. в трудах гебраистов, старых (Гезениус, Эвальд и др.) и новых (Ольсгаузен; Кениг, "Hist.-krit. Lehrgebäude d. hebr. Sprache", т. I, Лпц., 1881, т. II, Лпц., 1895, и др.). См. еще Лагард, "Uebersicht über die im Агат., Arabisch, u. Hebr. übliche Bildung der Nomina" (Гетт., 1889), в XXXV т. "Abhandl. d. K. Ges. d. Wiss".; "Register u. Nachtrage" (Гетт., 1891); Барт, "Die Nominalbildung in d. sem. Spr." (Лпц., 1889-91; 2-е изд., 1894); его же, "Etymolog. Studien zum sem., insbesondere zum hebr. Lexicon" (Лпц., 1893, и статьи в "Z. D. M. G."); Филиппа статьи в "Z. D. M. G." за последние годы, особ. в 1894 г.; "Die sem. Verbal- u. Nominalbildung", 1892. Сравнение с другими языками у Шлейхера ("Beitr. z. vergl. Sprachforsch.", 1881, II: "Sem. u. Indogerm."), Фр. Мюллера ("Grundriss d. Sprachwissenschaft", Вена, 1876-1888, и в "Abn. d. Wien. Akad.", 1857-60), Густ. Опперта ("Classif. of languages", Мадрас, 1879), Бенфея, Делича, Абеля и др. Многие частности в "Journ. Asiat.", "Zeitsch. d. Deutsch. Morg. Gesellsch.", "Wiener Zeitschrift f. die Kunde d. Morg.", "Beiträge z. Assyriologie u. vergleich, sein. Sprachwiss.". По-русски иногда издаются литографией вступит. курсы, читаемые в унив., дух. академиях, Лазар. инст. вост. языков.

А. Крымский.

Словари русского языка

СЕМИТСКИЕ ЯЗЫКИ

—одна из ветвей афразийской, или семито-хамитской, макросемьи языков (см. Афразийские языки). Распространены в Зап. Азии и Африке севернее Сахары. Число говорящих 193 млн. чел. С. я. разделяются на группы: се в.-периферийную, или сев.-восточную (вымерший аккадский яз.); сев.-цеитральн ую, или сев.-западную [живые языки: иврит в Израиле и иовоарамейские диалекты — западные в Сирии, восточные в Ираке, Иране, СССР, США, Турции и др. объединяются под назв. ассирийского (новосирийского) яз.; мертвые: эблаитский, аморейский, ханаанейский, угаритский, финикийско-пунический, др.-еврейский (ранняя форма иврита), я"уди и арамейские диалекты — др.-арамейский, имперский арамейский, западные: пальмирскии, набатейский, подгруппа палестинских, восточные: сирийский, или сирский, ва-вилонско-талмудический, мандейский]; ю ж.- центральную (живые: арабский язык со множеством сильно различающихся живых диалектов, мальтийский на Мальте); ю ж.- периферийную [живые: мехри, джиббали (шах-ри, шхаури), сокотрийский и нек-рые др. малые языки в НДРЙ; мертвые: миней-ский, сабейский, катабанский, объединяемые как юж.-аравийские эпиграфические]; эфиосемитскую (живые: сев. подгруппа — тигринья, или тпгран, и тигре; юж. подгруппа — амхарский, аргобба, харари, ряд диалектов, условно объединяемых под назв. гураге; недавно вымерший гафат; мертвый: гээз, или эфиопский, принадлежащий к сев. подгруппе). Юж.-центр., юж.-периферийная и эфио-семит. группы объединяются нередко в одну южную, или юго-зап.. группу. Характерные черты С. я.: ограниченное число гласных (первоначально a, i, ив долгом н кратком вариантах; значитель- но больше гласных в живых диалектах), наличие трех рядов согласных (звонкие, глухие и «эмфатические» — напряженные веляризованные или глоттализованные), наличие фарингальных согласных (h и ", т. наз. "айн), увулярных (h и у) и гортанного взрыва " (т. наз. хамза, или "алеф). Сибилянтные аффрикаты и латеральные согласные были рано утеряны, но, по-видимому, должны быть реконструируемы для общесемит. праязыка. Корень глагола и отглагольных имен обычно состоит из трех согласных, несущих осн. словарное значение, в то время как огласовка, а также суффиксы, префиксы и инфиксы уточняют значение или передают грамматич. категорию, напр. араб, kataba "он писал", kutiba "написан", "a-ktaba "заставил написать", katib- "пишущий, писец", kitab- "письмо, книга", ma-ktab "место, время письма, школа". Именной корень имеет вид: CVC, CSC, CVCS, CVSC (S — сонант), но в юж,-семит. языках имеет тот же характер, что и глагольный корень. В С. я. существует категория статусов, или состояний имени, зависящих от син-таксич. роли данного имени в каждом данном случае и различающихся морфо-нологически, но по-разному в разл. С. я. Различаются 2 рода (мужской, немаркированный, и женский, обычно маркированный спец. суффиксом; иногда различаются только по согласованию). В ст.-аккад. яз. 6 падежей (в т. ч. особый падеж, или статус, маркированный -о или -а для имени в роли предиката или вне синтаксич. связи), в др. ст.-семит, языках 3 падежа (-и им., -i род., -а вин.); в живых С. я. падежей нет. Имеются дв. и мн. ч.; последнее в юж.-семит, языках б. ч. вытеснено разл. собират. существительными, образованными путем перегласовки основы («ломаное множественное»: bab- "дверь", мн. ч. "abuab"-; "alim "ученый", мн. ч. "ulama"-; gurnal "журнал", мн. ч. garanll). Прилагательные иногда отличаются спе-цифич. суффиксами (напр., «нисбы», или притяжат. прилагательные на -П-, -ai-), но в основном иным образованием мн. ч., а также синтаксически. Различаются местоимения; а) самостоятельные личные (араб, "ana "я", "anta "ты" (муж. род), "anti "ты" (жен. род.), hQua "он", hfia "она" и т. д.]; самостоят, личные местоимения в иек-рых языках склоняются, употребляются для подчеркивания лица субъекта (в иек-рых языках — и объекта), ио не являются обязательными; б) самостоятельные притяжательные (архаичные, редки); в) суффиксальные (при имени — притяжательные, при глаголах — объектные показатели); обычно для 1-го л. -I или -уа, 2-го л. муж. рода -ка, жен. рода -ki, 3-го л. муж. рода -hu, жен. рода ¦hi/a (<*su, *si); г) вопросительные; д) относительные, нередко они же nota genitivi, т. е. элементы, связующие определение с определяющим; ср. Изафет. В глаголе находят отражение категории лица, числа, рода субъекта (объект действия может выражаться местоименным суффиксом), а также вида/времени, наклонения (только в мертвых С. я.), породы и залога (пассив вторичен, и б. ч. средства его выражения выработаны не полностью). Обычно существует 2 вида— совершенный (пунктивный) с суффиксальным спряжением (1-е л. ед. ч. -ku, -tu, 2-е л. муж. рода -ta, -ka, жен. рода ¦ti, -ki) и несовершенный (курсивный) с префиксальным спряжением (1-е л. "а-, 2-е л. ta-, 3-е л. -уа и т. д.); в аккад. яз. в глаголах действия префиксальное спряжение имеют оба вида (курсивный — с полногласием основы, пунктивный — с неполногласием или с инфиксом -t-; остатки этого явления — в юж.-периферийных и эфиосемитских языках). В дальнейшем сов. вид развивается в прош. время, не-сов. вид — в будущее (иврит, арамейский) или настоящее (арабский); в первом случае настоящее передается с помощью причастия, во втором случае будущее — с помощью спец. проклитики. Особенно характерно для С. я. наличие т. наз. пород. Породы (усилительная, застави-тельная, возвратная и мн. др.) модифицируют первичное значение глагола. Каждая порода имеет полную глагольную парадигму, передающую все выражаемые глаголом категории и все отглагольные имена. В С. я. существует сложная система словообразования с помощью аффиксов и гл. обр. изменения огласовки (образующих имена действия и состояния, места, орудия действия, единичности, собирательности, профессии и мн. др.). Большую роль играет именное определение в род. п., причем определяемое получает особую форму «сопряженного состояния (статуса)». Обычный порядок слов (кроме аккад. яз.): сказуемое, подлежащее, дополнение; определение всегда следует за определяемым. Древнейшие памятники С. я.— аккад. клинописные тексты Ирака и эблаитские— в Сирии (сер. 3-го тыс. до н. э.), а также собств. имена и назв. местностей Палестины, сохранившиеся в егип. надписях 3—2-го тыс. до и. э. Обширная письменность имеется на аккад. яз. (клинопись, 3-е тыс. до н. э. — 1 в. н. э.), др.-еврейском и иврите (с 12 в. до н. э., алфавит зап.-семитского, вероятно, финикийского, происхождения), на арамейских диалектах, особенно на сирийском (с 8 в. до н. э., алфавит того же происхождения), эфиопском (слоговое эфиопское письмо юж.-аравийского происхождения, с 4 по 20 вв.). Очень богата лит-ра на араб. яз. (алфавит арамейского происхождения — араб, письмо с 4 в.; см. Западносемитское письмо). Известны тексты на угаритском (уга-ритское письмо, 14 в. до н. э.), финикий-ско-пуническом (финикийское письмо, 13 в. до н. э. — 4 в. и. э.), мииейском, сабейском, катабанском и др. (юж.-аравийское эпиграфич. письмо, вероятно, финикийского или др. зап.-семит, происхождения, кон. 1-го тыс. до н. э.—7 в. н. э.). Свою письменность имеют языки тнграй, амхарский (на базе эфиоп, письма), мальтийский (латиница), в Крымский А. Е., Семит, явыки и народы (с включением двух статей Т. Нёльде-ке), 2 изд.. ч. 2—3, М., 1909 — 12; Гранде Б. М.. Курс араб, грамматики в сравнит.-ист. освещении, М., 1963; Дьяконов И. М., Семнтохамит. языки, М., 1965; его же. Языки древней Передней Азии, М., 1967; Brockelmann К., Grundriss der vergleichenden Grammatik der semitischen Sprachen, Bd 1 — 2. В., 1908—13; Bergstrasser G.. Einfuhrung in die semitischen Sprachen, Munch., 1928; CTL, v. 6, P., 1970; Diakonoff J. M., Afrasian languages, Moscow-. 1988. И. М. Дьяконов.

Лингвистический энциклопедический словарь. 2012

Смотрите еще толкования, синонимы, значения слова и что такое СЕМИТСКИЕ ЯЗЫКИ в русском языке в словарях, энциклопедиях и справочниках:

• СЕМИТСКИЕ ЯЗЫКИ в Большом энциклопедическом словаре:
  
• СЕМИТСКИЕ ЯЗЫКИ
  языки, одна из ветвей афразийской, или семито-хамитской, семьи языков. Распространены в арабских странах (Ирак, Кувейт, государства на южном берегу Персидского …
• СЕМИТСКИЕ ЯЗЫКИ в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона.
• СЕМИТСКИЕ ЯЗЫКИ
• СЕМИТСКИЕ ЯЗЫКИ в Словаре лингвистических терминов:
  (семитические) языки. Языки, образующие ряд групп, в которые входят мертвые языки (ассиро-вавилонский, или аккадский; ханаанский, или еврейско-финикийский; арамейский; ассирийский,потомком которого …
• СЕМИТСКИЕ ЯЗЫКИ в Современном толковом словаре, БСЭ:
  ветвь афразийской, или семито-хамитской, макросемьи языков. Состоит из групп:1) северо-периферийной, или восточной (вымерший аккадский с диалектами ассирийским и вавилонским);2) северо-центральной, …
• ЯЗЫКИ
  РАБОЧИЕ - см. ОФИЦИАЛЬНЫЕ И РАБОЧИЕ ЯЗЫКИ …
• ЯЗЫКИ в Словаре экономических терминов:
  ОФИЦИАЛЬНЫЕ - см. ОФИЦИАЛЬНЫЕ И РАБОЧИЕ ЯЗЫКИ …
• ЯЗЫКИ
  ЯЗЫЌИ ПРОГРАММИРОВАНИЯ, формальные языки для описания данных (информации) и алгоритма (программы) их обработки на ЭВМ. Основу Я.п. составляют алгоритмические языки …
• ЯЗЫКИ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  ЯЗЫЌИ МИРА, языки народов, населяющих (и населявших ранее) земной шар. Общее число от 2,5 до 5 тыс. (точную цифру установить …
• СЕМИТСКИЕ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  СЕМ́ИТСКИЕ ЯЗЫКИ, ветвь афразийской, или семито-хамитской, макросемьи языков. Состоит из групп: сев.-периферийной, или вост. (вымерший аккадский с диалектами ассирийским и …
• СЕМИТСКИЕ в Новом словаре иностранных слов:
  , семитические языки (от библейского имени сим - одного из сыновей мифического ноя) группа языков, включающая восточную группу (мертвый аккадский …
• ЯЗЫКИ МИРА в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  мира, языки народов, населяющих (и населявших ранее) земной шар. Общее число Я. м. - от 2500 до 5000 (точную цифру …
• СУДАНСКИЕ ЯЗЫКИ
  — классификационный термин, употреблявшийся в африканистике в 1-й пол. 20 в. и определявший языки, распространенные в зоне географического Судана — …
• АФРАЗИЙСКИЕ ЯЗЫКИ в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  (афроазиатские языки; устар.— семито-хамитские, или хамито-семитские, языки) — макросемья языков, распространенных н сев. части Африки от Атлантич. побережья и Канарских …
• РОМАНСКИЕ ЯЗЫКИ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  языки (от лат. romanus - римский), группа родственных языков, относящихся к индоевропейской семье (см. Индоевропейские языки)и происходящих от латинского …
• ЯЗЫК И ЯЗЫКИ в Энциклопедии Брокгауза и Ефрона.
• ЯЗЫКИ НАРОДОВ СССР в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  — языки, на к-рых говорят народы, живущие на территории СССР. В СССР представлено ок. 130 языков коренных народов страны, живущих …
• ЯЗЫКИ МИРА в Лингвистическом энциклопедическом словаре.
• ФИННО-УГОРСКИЕ ЯЗЫКИ в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  —семья языков, входящая в состав более крупного генетического объединения языков, названных уральскими языками. До того как было доказано генетич. родство …
• УРАЛЬСКИЕ ЯЗЫКИ в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  —крупное генетическое объединение языков, включающее 2 семьи — фииио-угорскую (см. Финно-угорские языки) и самодийскую (см. Самодийские языки; нек-рые ученые рассматривают …
• РОМАНСКИЕ ЯЗЫКИ в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  —группа языков индоевропейской семьи (см. Индоевропейские языки), связанных общим происхождением от латинского языка, общими закономерностями развития и значит, элементами структурной …
• ПАЛЕОАЗИАТСКИЕ ЯЗЫКИ в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  — условно определяемая языковая общность, объединяющая генетически ие связанные между собой чукотско-камчатские языки, эскимосско-алеутские языки, енисейские языки, юкагиро-чуванские языки и …
• ОКЕАНИЙСКИЕ ЯЗЫКИ в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  —часть восточной «подветвп» малайско-полинезнй-ской ветви австронезийских языков (нек-рыми учеными рассматриваются как подсемья австронезийских языков). Распространены в р-нах Океании, расположенных восточнее …
• КУШИТСКИЕ ЯЗЫКИ в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  —ветвь афразийской семьи языков (см. Афразийские языки). Распространены на С.-В. и В. Африки. Общее число говорящих ок. 25,7 млн. чел. …
• ИСКУССТВЕННЫЕ ЯЗЫКИ в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  — знаковые системы, создаваемые для использования в тех областях, где применение естественного языка менее эффективно или невозможно. И. я. различаются …
• ИРАНСКИЕ ЯЗЫКИ в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  —группа языков, относящихся к индоиранской ветви (см. Индоиранские языки) индоевропейской семьи языков (см. Индоевропейские языки). Распространены в Иране, Афганистане, нек-рых …
• ИНДОЕВРОПЕЙСКИЕ ЯЗЫКИ в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  —одна из крупнейших семей языков Евразии, распространившаяся в течение последних пяти веков также в Сев. и Юж. Америке, Австралии и …
• АУСТРОАЗИАТСКИЕ ЯЗЫКИ в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  (ав-строаэиатские языки) — семья языков, на к-рых говорит часть населения (ок. 84 млн. чел.) Юго-Вост. и Юж. Азии, а также …
• АВСТРОНЕЗИЙСКИЕ ЯЗЫКИ в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  — одна из крупнейших семей языков. Распространены на Малайском арх. (Индонезия, Филиппины), п-ове Малакка, в иек-рых юж. р-нах Индокитая, в …
• TЮРКСКИЕ ЯЗЫКИ в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  —семья языков, на к-рых говорят многочисленные народы н народности СССР, Турцнн, часть населения Ирана, Афганистана, Монголии, Китая, Румынии, Болгарии, Югославии …
• СЕМИТСКИЕ, СЕМИТИЧЕСКИЕ ЯЗЫКИ в Словаре иностранных выражений:
  [от библейского имени сим - одного из сыновей мифического ноя] группа языков, включающая восточную группу (мертвый аккадский язык ассирии и …
• СИРИЯ в Православной энциклопедии Древо.
• АККАДСКАЯ МИФОЛОГИЯ в Справочнике Персонажей и культовых объектов греческой мифологии:
  вавилоно-ассирийская мифология, мифология народов, населявших в древности долины рек Тигр и Евфрат (Месопотамию, Двуречье) и создавших крупные государства - Вавилонию …
• КРЫМСКИЙ АГАФАНГЕЛ ЕФИМОВИЧ в Краткой биографической энциклопедии:
  Крымский Агафангел Ефимович - писатель. Родился в 1871 г. Среднее образование закончил в киевской "Коллегии Павла Галагана", где проникся малорусскими …
• НЕГРСКИЕ ЯЗЫКИ в Литературной энциклопедии:
  (негро-африканские, африканские) — общий термин для яз. темнокожих народностей Африки (испанск. negro — «черный»). I. Классификация африканских яз. при их …
• ИНДИЙСКИЕ ЯЗЫКИ. в Литературной энциклопедии:
  Трехсотмиллионное население Индии (не считая Бирмы и Белуджистана) говорит на нескольких десятках языков. Если откинуть несколько бесписьменных наречий («мунда» и …
• ДРЕВНЕЕВРЕЙСКИЙ ЯЗЫК в Литературной энциклопедии:
  или древнеизраильский, на к-ром говорили древние евреи Палестины XV—XIV вв. до христианской эры, принадлежит к системе семитических языков и является …
• ГРАФИКА в Литературной энциклопедии:
  ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПОНЯТИЯ. Совокупности систем акустически-артикуляционных знаков устной или произносимой речи, обозначаемой термином фонетика, противостоит Г., как совокупность систем оптических знаков, …
• ВАВИЛОНО-АССИРИЙСКИЙ ЯЗЫК, в Литературной энциклопедии:
  называемый также ассиро-вавилонским, а иногда и аккадским яз., — древнейший из известных нам семитских языков, памятники которого относятся к IV …
• АРАМЕЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА в Литературной энциклопедии:
  Среди ряда древних семитических культур арамейская культура по времени своего развития занимает срединное положение. Выйдя в середине XIV в. до …
• АБИССИНСКИЕ ЯЗЫКИ в Литературной энциклопедии:
  относятся к семитской группе яз. (см.) , образуя самостоятельную ветвь, довольно близкую к арабской (см.). Древнейшим яз. является геэз, или …

Научный редактор: М. С. Булах, Л. Е. Коган, О. И. Романова

Книга подготовлена в рамках многотомного энциклопедического издания «Языки мира», которое издается Институтом языкознания РАН. Она является вторым выпуском, посвященным описанию семитских языков (ранее в этой серии вышла книга«Языки мира: Семитские языки. Аккадский язык. Северозападносемитские языки». М.: Academia, 2009). Настоящий выпуск открывает общая статья об эфиосемитских языках; далее описываются отдельные языки этой группы в следующем порядке: классический эфиопский язык (геэз), тигре, тигринья, амхарский, аргобба, харари, зай, гафат, чаха. Статьи написаны в соответствии с единой типологически ориентированной схемой, которая применяется во всех томах издания «Языки мира». Полномасштабный типологический (и отчасти сравнительный) анализ эфиосемитских языков предпринимается в отечественном языкознании впервые, равно как и систематическое описа-ние основных языков этой группы, выполненное с единых методологических позиций. В виде приложения даны языковые карты, которые отражают древнее и современное распространение эфиосемитских языков. Издание рассчитано на широкий круг читателей: лингвистов различной специализации, историков, этнографов, студентов и аспирантов, а также всех интересующихся семитскими языками и современным состоянием семитологии и эфиопистики.

Главы книги

В статье описывается один из языков эфиосемитской семьи, представляющий группу западных гураге - язык чаха. Статьи написана в соответствии с единой типологически ориентированной схемой, которая применяется во всех томах издания «Языки мира».

Визирова Е. В кн.: Языки мира: Семитские языки. Эфиосемитские языки. М.: Academia, 2013.

Лингвистическое описание языка харари. Статья "Харари язык" (стр. 406-509) является частью тома "Семитские языки. Эфиосемитские языки" многотомного энциклопедического издания "Языки мира", подготавливаемого Институтом языкознания РАН. Статья строится по типовой схеме, единой для всех статей данного издания, и содержит подробные общелингвистические, фонологические, морфонологические, семантико-грамматические и морфосинтаксические сведения о языке харари, а также парадигмы, описание лексики и языковых контактов и перечень основной литературы.

Похожие публикации

Вып. 6. М.: Издательство РГСУ, 2012.

В данном сборнике научных статей рассматриваются современные модели преподавания иностранных языков и культур в контексте менеджмента качества образования. Сборник предназначен для преподавателей, аспирантов, студентов для использования в профессиональной, научной и учебной деятельности.

Iss. 126. Amsterdam; Philadelphia: John Benjamins Publishing Company, 2012.

В сборнике рассматриваются различные аспекты грамматических отношений и аргументной структуры в языках Европы и Северной и Центральной Азии. В зависимости от языка авторы анализируют такие проблемы как: расщепление непереходности (баскский), образование каузативов (агульский), переходность и каузативы (корейский и японский), связь аспекта и квантификации (финнский и удмуртский), вершинное маркирование (атапаскские языки) и связь аргументной структуры с прагматикой (восточные диалекты хантыйского языка и хибе). Статьи, посвященные типологии аргументных свойств глаголов давания, типологии согласовательных систем, проблематике языковых союзов, пространственных отношений, ядерных аргументов и общей типологии грамматических отношений, базируются на анализе данных разноструктурных языков.

В статье обсуждаются способы выражения эскламации, эскламативы , засвидетельствованные в разных языках мира. Под экскламацией понимается речевое выражение удивления говорящего по отношению к наблюдаемому им положению дел в мире, которое нарушает его ожидания. Рассматриваются как экскламативные морфологические показатели, так и экскламативные синтаксические конструкции.

М.: Academia, 2013.

Книга является очередным томом энциклопедического издания «Языки мира», которое создается в Институте языкознания РАН. Данный том посвящен ряду ветвей индоевропейской языковой семьи, распространенных в Передней и Центральной Азии, включая анатолийские языки, фригийский и галатский языки, реликтовые арийские, армянский и тохарские языки. Большинство статей тома (помимо статей о современных формах армянского языка) посвящены древним языкам. Статьи написаны в соответствии с единой типологически ориентированной схемой, которая применяется во всех томах издания «Языки мира». Эта схема включает социолингвистическую, диахроническую и синхронную структурную характеристику описываемого языка и обеспечивает сопоставимость описаний различных языков. В книге содержатся языковые карты, которые отражают распространение описываемых языков. Книга представляет собой одновременно и фундаментальный труд, содержащий научное описание языков и предназначенный для лингвистов различной специализации, исправочное издание с широким кругом адресатов, включающим историков, этнографов, преподавателей, студентов и аспирантов, а также всех интересующихся древними и индоевропейскими языками.

Логачева В. К. , Клышинский Э. С. , Галактионов В. А. ИПМ им. М.В. Келдыша РАН. ::. ИПМ им. М.В. Келдыша РАН, 2012. № 14.

В работе предлагается метод автоматической генерации правил транскрипции имен собственных на основе анализа обучающей выборки. Процесс генерации правил разбивается на два этапа: выделение простых (первичных) правил и генерация сложных правил. Для выделения первичных правил используется новая методика выравнивания. Для проведения транскрипции предлагается конвертировать правила в конечный автомат и проводить транскрипцию по нему.

Яблокова Т. Н. Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2011. № 2. С. 191-196.

В статье описываются закономерности реализации эмоциональных высказываний в диалогической и монологической речи. Основное внимание автора обращено на характерные признаки речи говорящего, находящегося в состоянии эмоционального напряжения, и на композиционно-прагматические особенности диалогического и монологического текста.

Недостаточное количество учебных часов и ограниченное владение вторым иностранным языком не способствуют полноценному профессионально ориентированному обучению. Приходится использовать лишь некоторые компоненты профессионального обучения: чтение и реферирование текстов по специальности, поиск профессиональной информации в различных её источниках, ведение личной и деловой переписки. Важный компонент профессиональной деятельности - умение анализировать информацию, представленную в графике, таблице или диаграмме. Необходимость диктуется тем, что данный вид деятельности является частью экзамена, для получения сертификата Test DaF, дающего право на обучение или работу в Германии.

Анализ современного общества, пронизанного медиа, ведется с позиций этнометодологического подхода и представляет собой попытку ответа на кардинальный вопрос: что представляют собой наблюдаемые упорядоченности событий, транслируемых массовыми посредниками. Исследование ритуалов идет по двум основным направлениям: во-первых, в организационно-производственной системе медиа, ориентированной на постоянное воспроизводство, в основе которого лежит трансмиссионная модель и различение информация/неинформация и, во-вторых, в анализе восприятия этих сообщений аудиторией, представляющей собой реализацию ритуальной, или экспрессивной, модели, результатом которой является разделенный опыт. Это и означает ритуальный характер современных медиа.

Книга содержит полную и всестороннюю информацию по истории императорской России – от Петра Великого до Николая II. Эти два столетия стали эпохой, когда закладывались основы могущества России. Но это же время и обусловило падение империи в 1917 году. В текст книги, выдержанной в традиционной манере хронологического изложения, включены увлекательные вставки: «Действующие лица», «Легенды и слухи» и другие.

Человечество переживает смену культурно-исторических эпох, что связано с превращением сетевых медиа в ведущее средство коммуникации. Следствием «дигитального раскола» оказываются изменения в социальных разделениях: наряду с традиционным «имущие и неимущие» возникает противостояние «онлайновые (подключенные) versus офлайновые (неподключенные)». В этих условиях теряют значение традиционные межпоколенческие различия, решающим оказывается принадлежность к той или иной информационной культуре, на основе которой формируются медиапоколения. В работе анализируются многообразные последствия осетевления: когнитивные, возникающие при использования «умных» вещей с дружественным интерфейсом, психологические, порождающие сетевой индивидуализм и нарастающую приватизацию общения, социальные, воплощающие «парадокс пустой публичной сферы». Показана роль компьютерных игр как «заместителей» традиционной социализации и образования, рассматриваются превратности знания, теряющего свое значение. В условиях избытка информации самым дефицитным на сегодня человеческим ресурсом оказывается человеческое внимание. Поэтому новые принципы ведения бизнеса можно определить как менеджмент внимания.

В данной научной работе использованы результаты, полученные в ходе выполнения проекта № 10-01-0009 «Медиаритуалы», реализованного в рамках Программы «Научный фонд НИУ ВШЭ» в 2010-2012 гг.

Аистов А. В. , Леонова Л. А. Научные доклады лаборатории количественного анализа и моделирования экономики. P1. Нижегородский филиал НИУ ВШЭ, 2010. № Р1/2010/04.

В работе проанализированы факторы выбора статуса занятости (на основе данных Российского мониторинга экономического состо-яния и здоровья населения 1994-2007 гг.). Проведенный анализ не отвергает предположение о вынужденном характере неформальной занятости. В работе также исследовалось влияние статуса неформально занятого на удовлетворенность жизнью. Показано, что неформально занятые, в среднем, более удовлетворены жизнью по сравнению с официально оформленными работниками.