Кем был ким филби на самом деле. Ким Филби: двойная жизнь. — Как вы познакомились

Наверное, и поэтому выходит в молодогвардейской серии "ЖЗЛ" книга журналиста "Российской газеты" Николая Долгополова "Ким Филби", в которой автор сделал попытку рассказать о 25 "московских" годах, прожитых руководителем так называемой "Кембриджской пятерки" Филби в нашей стране после исчезновения из Бейрута в 1963-м.

Среди собеседников Долгополова - руководители нашей разведки, соратники и ученики Филби, правда, до сих пор почти все их имена под грифом "Секретно". Однако здесь немало материалов, рассекреченных Службой внешней разведки специально для этой книги. По одной главе посвящено и четырем соратникам Кима по "пятерке" - Гаю Берджессу и Дональду Маклину, сбежавшим в Москву от ареста, и Энтони Бланту и Джону Кернкроссу, оставшимся в Англии.

Сегодня мы представляем читателю небольшую часть беседы Николая Долгополова с женой разведчика - Руфиной Ивановной Пуховой-Филби. Они были вместе 18 лет.

Дом разведчика - его крепость

И все-таки совпадения бывают. Оказалось, я долгие годы был соседом Филби. Неужели за все эти годы мы не встречались в наших двух уютных переулочках в самом центре Москвы? Как могли разминуться, не столкнуться в булочной ли, в аптеке, на том же Телеграфе, куда я всегда гонял сначала за отцовской, а потом и за собственной почтой? Да просто во время прогулок по городу, агрессивно ощетинившемуся на забитых народом центральных улицах, зато такому тихому, патриархальному в своих старинных закоулках, где еще оставшиеся от прошлой жизни немолодые прохожие порою, будто в деревне, вежливо здороваются друг с другом.

Иногда мне даже кажется, что мне попадалась на глаза эта хорошо одетая пара - Ким Филби и Руфина Ивановна. Да-да, вот они идут вместе, я обгоняю их, и слышится мне английская речь, в которой вдруг проскальзывает семейная шутка-присказка семейства Филби: "Все это не так просто".

Но, нет. Ничего такого не было. Это уже играет воображение, выписывая сценки из другого, не моего жанра. И поэтому тихо бреду вниз мимо больницы с театром, попадая через пару минут в переулок неподалеку от прудов, где и жил Филби.

Сейчас Руфина Ивановна осталась в этой квартире одна. И уже на пороге, без лишних слов и объяснений, понятно: здесь все, как при нем.

Книги повсюду, начиная с прихожей. А вот и приемник моей юности "Фестиваль", который превратился в верного друга Филби.

Ким радиоприемник обожал, - говорит мне Руфина Ивановна. - С семи утра вот так садился на этот стул и слушал Би-би-си. Стакан чаю и, конечно, сигареты, сигареты, сигареты. Всегда вставал рано, не важно, как провел ночь.

- Мучился бессонницей?

Конечно. Все время - снотворное, но бесполезно. И читал, читал до полуночи. Не умел читать полусидя, полулежа. Садился, спускал ноги с постели. Рядом на маленьком столике книги и, естественно, пепельница.

- Даже ночью курил?

Курил. Особенно когда у него приступ: или кашля, или сердечный. Вообще при любом недомогании первое, что делал, хватался за сигарету.

- Казалось, наоборот. Расшатанные нервы?

Нервы еще от той, старой жизни. Накопилось. Да и потом... в каком положении он здесь оказался в первые годы.

- А это ваши с Кимом фото тех времен.

Последних времен. Выглядит плохо, здоровье ухудшилось. А вот рядом висит то, что прислал ему Энтони Блант. Помните эту историю?

- Честно говоря, нет.

Кто-то принес в советское посольство в Лондоне пакет. Не оставил никакого письма, записки. Просил передать Киму Филби. И нам принесли. Ким раскрыл - картина. Долго думал, от кого? Автор - Пиронезе, колонна Антонина, и он тогда по имени Энтони понял. Колонна - в честь Победы. Это - как символ общей Победы. К тому же Блант - специалист по итальянскому искусству. Ким хотел тогда его поблагодарить. Но потом передумал - боялся навредить. Блант довольно скоро умер. Ким переживал и пожалел, что не написал ему. Бланта, конечно, добила Тэтчер. Он получил иммунитет, а она его нарушила. Это невиданно для англичан - они слово держат.

Муж не брал жену в разведку

- Руфина Ивановна, спасибо за экскурсию. И, если позволите, попробую расспросить вас о профессиональной работе Кима Филби. Наверняка за эти 18 лет он рассказывал о своей жизни там.

Как вам сказать. Чувствовалось, что о деталях работы говорить ему не хотелось. Рассказывал, как убегал в 1963-м из Бейрута: на пароходе "Долматов". И поведал интересную деталь, о которой нигде не упоминают. Был у них с советским куратором, там работавшим, условный знак. Когда тот проходил мимо его дома, Ким видел куратора с балкона - значит, назначена встреча. Если вдруг предстоит побег, знаком опасности должна была стать газета в руках куратора. И человек этот мимо дома в нужный момент прошел, только вот газету забыл. Ким встретился с куратором, но что надо бежать прямо сейчас, не знал. Рассказывал мне: "Я ушел, как был в этом костюме с одним носовым платком - и все".

- Вы с этим куратором не встречались?

Была с ним нежданная встреча. Фамилия его П-в. Я тогда имен не знала, а познакомилась с ним на улице. Ким любил прогулки. В тот раз были на Красной площади. Возвращались, и тут должна вам объяснить: все время была я под страхом. Постоянно снились кошмары. Меня все время пугали, что его могут похитить, убить, хотя Ким считал, что это полная ерунда, и относился к этому спокойно. Но, будучи человеком исключительно дисциплинированным, поступал всегда так, как говорили. Никогда ничего не нарушал. Он бережно относился к людям - со всех точек зрения. Повторял: "Ну а вдруг со мной что-то случится? Значит, будет отвечать тот, которому все это поручили".

И вот мы идем, глубокая зима, морозный день. Ким любил такую погоду. Проходим мимо еще той, старой гостиницы "Националь", и я вижу человека, который приближается к нам. И на моих глазах его лицо резко меняется - становится свирепым, ужасным. И этот незнакомец кидается на Кима. Я застываю, как соляной столб, но вдруг вижу, они оба улыбаются и обнимаются. Оказалось, это был тот самый П-в, который был его контактом в Бейруте и с которым он здесь никогда не виделся. Чисто случайная встреча. Потом П-в приходил к нам в гости с женой. Пригласили и нас к себе. Через несколько лет этот человек умер.

- Затрону тему серьезную. Существует мнение, что Киму Филби дали убежать из Бейрута. Допрашивал его приехавший из Лондона старый друг Николас Элиотт, чуть ли не сразу после тяжелейшего разговора улетевший обратно в Англию. А местный резидент Лан общался с Филби только по телефону. Небрежность для таких асов непростительно странная. Как этот момент оценивал сам Филби?

Приезжал человек, допрашивал. И, вместо того чтобы сразу забрать, дал ему время - субботу и воскресенье. Ким рассказывал, как ему пришлось уходить с пустыми руками. На такой случай у него была приготовлена сумма денег, которую он оставлял жене. Тем не менее Ким всегда был готов к неожиданному исчезновению.

Я вам расскажу о другом. Ким был необычайно теплым, доброжелательным человеком. Вот он сидит в кабинете, работает, печатает на машинке. Я открываю дверь, хочу что-то сказать, но понимаю, что не вовремя, и ухожу. Но он тут же поворачивается с улыбкой, как бы ни был занят, и спрашивает: "Что ты хотела?"

- Это любовь к вам, интеллигентность или выдержка?

Это нельзя воспитать. Натура есть натура. Даже с вежливыми людьми случается всякое. Один из наших кураторов был человеком вполне достойным. Но случился эпизод, который привел Кима в бешенство. Мы путешествовали по Волге и каждый день обсуждали, какой у нас маршрут. Собирались у нас в каюте - мы с Кимом, сын Джон с женой, наш куратор. Я задаю куратору вопрос, пытаюсь обсудить какое-то предложение, а он сидит и, не глядя на меня, листает и листает журнал. Что было с Кимом! Он в бешенстве вскочил со стула: "Кто не вежлив с моей женой, тот оскорбляет меня". Он произнес это по-русски.

- Руфина Ивановна, ваш муж задавал высокую планку. Может, для большинства она слишком высока?

Да, это так. Например, с Кимом невозможно было ездить в метро. Выплескивается поток, куда-то устремляется. А он всегда всех пропускает. Я иду, привычно лавируя в толпе, и его теряю. Вижу его далеко, а он все еще пропускает, пропускает... И так каждый раз. Рассказывал, что, приехав в Москву, решил зайти в знаменитый наш "Елисеевский". Подходит к магазину, открывает дверь. Видит женщину и пропускает ее. А за этой женщиной ринулся один мужчина, другой, все подряд. Ким смеялся: "Я стоял, как швейцар, держа эту дверь". Вот напротив - стоит его кресло. И всякий раз, когда я входила в комнату, он вставал.

- Руфина Ивановна, давайте вернемся к работе вашего мужа. Было ли нечто такое для нашей страны сделанное, чем он особо гордился?

Да. Часто он повторял: "Прохоровка, Прохоровка".

- Это о материалах, которые он с друзьями по "пятерке" передавал накануне Курской битвы?

Да. Я-то о Прохоровке мало слышала, все больше о Курской дуге. А он повторял: "Прохоровка - это же я". Никогда свою роль не выпячивал, но в этом случае гордился.

- А об атомной бомбе вопрос возникал?

Это другое дело. Рассказывал, как он сумел выйти из опасной ситуации, когда на него впервые пало подозрение. Написал две статьи, смысл которых сводился к одному: ни в коем случае не признаваться.

"Пятерка", "шестерка", "туз"...

- А о друзьях по "пятерке" он не вспоминал? Кто был для него самым близким?

Смелость расставлять по степени близости на себя не возьму. Но о Берджессе Ким говорил, что он был необыкновенным, безумно талантливым. Пожалуй, наиболее блестящим. Однако не сумел себя реализовать. Щеголял экстравагантностью. Рассказывал Ким про него смешную историю. Часто они встречались на приемах, и если была жара, то прямо во время торжества Берджесс мог пойти под душ, не раздеваясь, - в костюме, в галстуке, в туфлях. И объяснял потом: "Ничего страшного - это все синтетика".

- А Ким пострадал из-за него?

Это когда вместо того, чтобы просто помочь Маклину, Берджесс сбежал вместе с ним. Конечно, если бы не Берджесс, Ким мог работать и работать.

- Обиделся на него здорово?

Да, обиделся, даже не хотел с ним встречаться. Но была у Кима незаживающая рана. Один из сотрудников разведки написал, будто Филби отказался встречаться с Берджессом, когда тот лежал в московской больнице и хотел его видеть. Но я-то хорошо знаю, что это неправда. Ким мало говорил о работе, а здесь высказывался часто. Повторял: "Берджесс хотел видеть меня перед смертью, хотел сказать мне что-то важное. А ему сообщили, что меня нет в Москве. Почему они так жестоки?" А Киму ничего не сказали. И то, что он не мог тогда увидеть Гая, оставалось болью.

- Давайте перейдем к следующему из "пятерки".

Я бы добавила еще о Берджессе. Известно, к чему привели его выходки. И то, что он ночевал у Кима в Вашингтоне, было против всех правил. О Дональде Маклине известно многое. С ним так близко Ким знаком не был. Маклин работал в МИДе, они не часто пересекались. А с Берджессом Ким был связан. Гай пришел в контрразведку раньше, это он рекомендовал туда Кима. А когда Ким вместе с Маклином работали на одно общее дело, по всем правилам они не могли встречаться. Но всегда Ким был высокого мнения о нем.

- Давайте перейдем к Бланту. О картине, присланной им из Лондона, вы уже рассказали.

Про Бланта... Ким к нему очень хорошо относился.

- А вы знали о нем еще до речи Тэтчер?

Да. О Кернкроссе - нет. Ким никогда не произносил этого имени.

- Как?

Это было тайной. Он только смеялся, потому что кого только не назначали "пятым". Даже одного из его начальников.

- Холлиса. Начальника британской контрразведки.

Ким очень веселился по этому поводу.

- Знал, что это не так?

Конечно, знал. Но на многие вопросы Ким отвечал: "Об этом я не могу говорить". По поводу Бланта Ким переживал. Особенно после того выступления Тэтчер. Ким вообще плохо к ней относился. Говорил, что она мещанка, не леди.

- А относительно Кернкросса хочу вас спросить: они были знакомы?

Не знаю и гадать не хочу. Получилось так, что все сосредоточились на так называемой "Кембриджской пятерке".

- А как Филби относился к некоторым ошибкам, ими допущенным? То же проживание Берджесса у него в Вашингтоне... Старался в ту пору помогать ему? Сдерживать? Отвадить от питья?

Ким сознавал, что это ошибка. И все-таки хотел помочь Берджессу. У него осталось двойственное чувство. Хотел удержать его от чего-то: талантливый человек был совершенно неуправляемым. С другой стороны - это грубое нарушение правил. Когда стали копать, каждая деталь была против них.

- Берджесс так никогда и не объяснил, почему он вдруг рванул в Москву с Маклином?

Никогда. Маклин - другое дело, у него не было другого выхода. И Ким устроил ему побег и в результате сам пострадал. А вот Берджесс... Его побег был неоправдан и привел к провалу. И это взбесило Кима.

- Руфина Ивановна, а случалось ли, чтобы в минуты откровенности муж говорил вам, что ошибся, что не нашел здесь того, что искал?

Он не считал свою работу напрасной... Но очень переживал, когда видел бедных стариков. Чуть не слезы на глазах. Едва ли не каждую бабушку переводил через дорогу, нес ее сумку. Повторял: "Это они выиграли войну. Почему они такие бедные?" Он получал 500 рублей.

- В то время прямо генеральская зарплата.

Испытывал угрызения совести, все время сравнивал себя с этими стариками. Знал, какая пенсия у моей мамы, ориентировался в нашей жизни и считал, что такие деньги получает незаслуженно. А у нас с Кимом не было никакой сберкнижки. Все деньги мы проживали.

"После Кима"

- Как вы пережили 1990-е с кризисом и инфляцией?

Мне после ухода Кима назначили пенсию как вдове генерала - 200 рублей. Но грянула инфляция, и она просто исчезла. Получала в переводе на валюту долларов пять. Что-то надо было делать. Понимала, что по специальности я уже вряд ли куда-нибудь устроюсь. Ну, пойду мыть лестницу.

- Слом всей страны.

Теперь я оказалась совсем в другом положении... Но прошло какое-то время после начала тяжелых 1990-х. Служба внешней разведки воспряла духом. Тоже мне помогает. Жизнь продолжается. Но ощущение потери не уходит. С этим надо жить.

Где купить?

Книгу Николая Долгополова "Ким Филби" из молодогвардейской серии ЖЗЛ можно приобрести: в магазине издательства "Молодая гвардия" (ул. Сущевская, д. 21, подъезд 1), в Торговом Доме "Москва" (ул. Тверская, д. 8, стр. 1), в Торговом Доме "Библио-Глобус (ул. Мясницкая, д. 6/3, стр.1), в сети книжных магазинов "Московский дом книги).

Жизнь продолжателя одного из старинных родов Англии, ставшего советским шпионом, ее изломы, изгибы и сегодня, спустя годы после его смерти, остается окутанной густым туманом.

При жизни Филби выпустил книгу «Моя тайная война», но она не таила особых откровений. Уж он-то знал, о чем можно рассказывать, а о чем - нет. Во вступительном слове Ким писал, что «хотя эта книга строго придерживается правды, тем не менее, она не претендует на всю правду». К тому же рукопись наверняка была досуха выжата всегда настороженной советской цензурой.

«Мы не знаем правду о Филби», - сказал в интервью Le Nouvel Observateur Роберт Литтелл, автор романа о разведчике. В ней англичанин предстает тройным (!) агентом, одновременно работавшим на Великобританию, СССР и США. По мнению Литтелла, «он остается самым поразительным шпионом XX века». В биографии Филби, действительно, немало странных эпизодов. Например, его внезапное исчезновение из Бейрута в 1963 году. В начале июня английская разведка получила ошеломляющую информацию: Филби в Москве! Вскоре невероятное стало очевидным: газета «Известия» сообщила, что он попросил политического убежища в Советском Союзе.

Ким добрался до Одессы на грузовом пароходе «Долматов». Рано утром его встретили несколько милиционеров и сотрудник Комитета госбезопасности. Он положил руку на плечо англичанину и сообщил, что его миссия закончена: «В нашей службе существует правило: как только тобой начинает интересоваться контрразведка - это начало конца. Нам известно, что британская контрразведка заинтересовалась вами в 1951 году. А сейчас 1963-й…»

Получается, Филби целых 12 лет был «под колпаком»! Но почему так и остался на свободе? Отчего, после того, как он обосновался в советской столице, отыскалось несколько десятков человек, которые его давным-давно подозревали?

В том же интервью Литтелл сказал, что руководитель КГБ Юрий Андропов хотя и принимал на публике британского шпиона со всеми почестями, тот так и не был повышен в звании, жил под круглосуточной охраной и не допускался на Лубянку.

Этим утверждениям противоречит сам Филби. Точнее, интервью, которое он дал английскому писателю и публицисту Филиппу Найтли. В 1964 году последний написал книгу «Филби - шпион, который предал поколение» и отправил экземпляр своему герою в Москву. Разведчик ответил благодарственным письмом, которое положило начало переписке, длившейся более двадцати лет.

Найтли вспоминал, что «письма Филби написаны в непринужденном стиле, и их чтение нередко доставляло удовольствие. В 1979 году он пожаловался, что перебои с доставкой «Таймс» лишили его контактов с Англией: «Признаюсь, я ощущаю пустоту. Мне не хватает некрологов «Таймс», забавных писем, судебной хроники и кроссвордов (15-20-минутная гимнастика для ума за утренним чаем), а также информации и обзоров «Санди таймс» и менее претенциозных разделов литературного приложения «Таймс».

Вскоре английские газеты стали приходить регулярно. Но они были не единственным окном в мир для Филби. Однажды в его письме появилась заинтриговавшая Найтли фраза: «Возвратившись после нескольких недель пребывания за границей, я обнаружил устрашающую кипу входящих документов в моей папке». В следующем послании московский англичанин поведал, что, «побывал в солнечных краях, где потягивал виски с содовой и размельченным льдом». Позже выяснилось, что Филби отдыхал на Кубе, куда отправился на торговом судне.

Что ж, он заслужил спокойную, обеспеченную жизнь. Весом его вклад в борьбу с гитлеровской Германией. На память о беспокойном времени у него осталась солидная коллекция наград в шкатулке: ордена Ленина, Красного Знамени, Дружбы народов, Отечественной войны I степени, венгерские, болгарские и кубинские награды.

В январе 1988 года состоялась встреча Найтли и Филби в Москве, приуроченная к 25-летию советской эмиграции разведчика. Их беседа была запечатлена в подробном интервью Найтли. Это была последняя большая беседа Кима с представителем прессы.

По словам журналиста, разведчик вел себя свободно, был откровенен и не производил впечатления нервного и запуганного узника, которого днем и ночью стерегут суровые агенты КГБ. На вопрос гостя, нет ли в квартире подслушивающих устройств, хозяин ответил, что его это не интересует…

Филби был не только удивительным разведчиком, но и поразительным романтиком, что абсолютно несвойственно его суровой и вроде бы исключающей всякие сантименты профессии.

Возможно, в нем взыграли гены отца - Сент-Джона Филби, востоковеда, работавшего в английской колониальной администрации в Индии, а затем ставшего известным арабистом Он принял мусульманское вероисповедание, взял в жены саудовскую девушку, подолгу жил среди бедуинских племен, стал советником короля Ибн-Сауда.

У сына, названного Кимом в честь героя одноименного романа Киплинга, неординарное мышление проявилось по-своему: «Когда я был девятнадцатилетним студентом, я старался сформировать свои взгляды на жизнь. Внимательно осмотревшись, я пришел к простому выводу: богатым слишком долго чертовски хорошо живется, а бедным - чертовски плохо и пора все это менять». Его аристократические предки, наверное, переворачивались в истлевших гробах, а живые не верили своим ушам!

Свои речи на предвыборных митингах Филби начинал словами: «Друзья мои, сердце Англии бьется не во дворцах и замках. Оно бьется на фабриках и фермах». Читал Ким и марксистскую литературу. Неудивительно, что вскоре, летом 1933 года, он стал коммунистом...

Сам Ким утверждал, что получил предложение работать на Москву в Англии. И, не раздумывая, согласился. Человеком, который его завербовал, был Арнольд Дейч по кличке «Отто», успешно сочетавший шпионскую деятельность с научной работой. Он был доктором психологии Лондонского университета.

Спустя несколько лет после того, как Филби, будучи корреспондентом лондонской «Таймс», выполнил несколько заданий Москвы, ему, коммунисту, предложили поступить на службу в секретную разведывательную службу Британии - Secret Intelligence Service!

Там он делает стремительную карьеру - в 1944 году 32-летний Ким становится руководителем 9-го отдела SIS, занимавшегося советской и коммунистической деятельностью в Великобритании. Получается, что он, в частности, следил сам за собой?

Бедная старая Англия!

Но с Кимом продолжали происходить странные вещи. То ли судьба его тщательно оберегала, то ли... Ведь Филби как будто едва не стал руководителем всей британской разведки! Во время работы в Вашингтоне вел задушевные разговоры с самим шефом ФБР Эдагаром Гувером, дружил с одним из лучших контрразведчиков ЦРУ Джемсом Энглтоном, прозванным «Цепным псом» за патологическую подозрительность.

Взлет не состоялся - в памятном 1951-м Филби попал под подозрение: бежали в Москву два его партнера - Дональд Маклин и Гай Берджесс. Однако в очередной раз висящий над ним меч не опустился на голову разведчика. Его допрашивали, за ним следили, но оставили на свободе. Пишут, что не хватило улик для его разоблачения…

Спустя пять лет он сам уволился из разведки. Но лишь для того, чтобы спустя год вернуться - с документами на имя корреспондента газеты «Обсервер» и журнала «Экономист» он отправился в Бейрут. Там «провалился» и вынужден был бежать. Его выдала старая знакомая Флора Соломон. Ким пытался завербовать ее еще до войны, и женщина это вспомнила.

Но вернемся к интервью Найтли, из которого нетрудно понять, что Ким жил в СССР в свое удовольствие. К приходу гостя был накрыт стол, который ломился от яств: икры, севрюги, холодного ростбифа и прочих вкусностей. Пили, разумеется, виски…

По всему было видно, что Филби не испытывает никаких проблем и живет, ни в чем себе не отказывая. Шпион рассказал, что со времени своего приезда лишь дважды был на Лубянке, да и то по каким-то малозначащим делам.

В Москву Филби прибыл, когда ему было едва за пятьдесят - опытнейший разведчик, мужчина, что называется, в самом соку, но при этом, его никак не используют. Странно? А, может, и нет. Ведь Ким окончательно «засветился».

А пускать «на люди» его опасались – вдруг скажет что-то лишнее. Впрочем, ходили слухи, что он занимает высокий пост в КГБ.

Первые три года московской жизни Филби, по собственному признанию, потратил на то, чтобы вспомнить и записать все, что он пережил. Вероятно, это стало основой его будущей книги. В это время разведчик, по сути, уже бывший, чувствовал себя прекрасно, и работа доставляла ему удовольствие.

Но потом, примерно году в 1967-м (КГБ возглавил тогда Ю.В. Андропов. – Ред .), положение изменилось: «Зарплату я получал регулярно, как и прежде, но работы становилось все меньше… Я почувствовал разочарование, впал в депрессию, ужасно пил и, что еще хуже, начал сомневаться, правильно ли я поступил…»

К нему приставили офицера КГБ, который нес ответственность за его безопасность. Филби сказал, что в этом нет необходимости, но охранника все равно оставили. Конечно, он еще и следил за англичанином. Кто знает, что на уме у этого джентльмена, который до сих пор толком не научился говорить по-русски? Ведь он наверняка думал о своей родине, вспоминал первую жену Айлин Фиэрс, от которой у него было четверо детей.

Он познакомился с ней в архиве английской контрразведки. И она, уже чувствуя к нему влечение, не отказывала своему кавалеру, когда он хотел порыться в делах и даже взять кое-что домой. Впрочем, так нарушали инструкции и другие сотрудники.

Спустя годы Айлин говорила, что даже не догадывалась, кем был ее муж. Да и Ким это подтверждал. Но могло быть и наоборот – она любила его и, стало быть, хранила тайну.

Уже в Москве Филби женился в последний раз – на Руфине Пуховой…

Между прочим, Найтли спросил Филби, скучает ли он по своей родине. Тот отшутился: «По горчице Коулманз и соусу фирмы «Ли энд Перринз»? Согнав улыбку, сказал, что не только читает газеты, но и слушает Би-Би-Си. Интересно, как было со звуком в его радиоприемнике? Ведь тогда «вражеские голоса» отчаянно глушили…

Да и за границей Филби бывал, между прочим, не раз. После Кубы ездил в Чехословакию, потом в Болгарию. На вопрос – будет ли он писать новые книги? – ответил: «Нет, я все уже сказал. Может, остались кое-какие технические детали, но материалы о них хранятся в архивах. Я устал от всей этой истории, с меня довольно».

Хозяин уютной, прекрасно обставленной квартиры на тихой улице в центре Москвы говорил, что пользуется привилегиями генерала. Как у него дела со здоровьем? Ведь ему уже 76…

«У меня аритмия, и по этому поводу я лежал в госпитале, - ответил Филби. – Мне сказали, что если я буду следить за собой, беречься от сквозняков и остерегаться поднимать тяжести, то буду в полном порядке еще несколько лет». Увы, через несколько месяцев после этой беседы Ким Филби удалился на свою последнюю, вечную «конспиративную» квартиру – на Старом Кунцевском кладбище…

Найтли так и не понял, насколько хозяин был с ним откровенен. Что можно считать правдой, что - рассказом агента, что информацией, а что дезинформацией?

Перед ним сидел тщательно причесанный и хорошо одетый человек. По его глазам ничего нельзя было понять, хотя они излучали доброжелательное спокойствие. Филби, как писал Найтли, всячески старался убедить его в том, что их встреча не санкционирована КГБ. Хотя, кто знает?

Напоследок Филби сказал гостю: «Если вы попросите меня подвести итог собственной жизни, я скажу, что сделал больше хорошего, чем плохого. Возможно, многие не разделят моего мнения».

Бесспорно одно - Филби был удивительным, во многом непревзойденным человеком. Свидетельство тому – многочисленные тайны, которые он унес в могилу.

Специально для Столетия

15 сентября в Москве открывается выставка, посвященная жизни Кима Филби - одного из самых известных двойных агентов эпохи Холодной войны. Глава отдела британской разведки, следившего за просоветской и коммунистической деятельностью на территории страны, сбежал в СССР в начале 1960-х годов. В России его называют легендарным разведчиком, в Великобритании - едва ли не главным предателем XX века.

Как жил, во что верил и чему учил будущих разведчиков Ким Филби - в материале портала сайт.

«30 лет во вражеском лагере»

В 2016 году, спустя 53 года после бегства Филби в СССР, BBC опубликовала секретную видеозапись , якобы сделанную в 1981 году в Германии, где Филби дал закрытую лекцию для будущих агентов Штази. Запись была обнаружена в архивах спецслужбы.

На ней пожилой человек в роговых очках в течение часа рассказывает слушателям о своей жизни в качестве двойного агента - от вербовки до побега. И хотя, как утверждали СМИ, ничему из того, что говорит Филби, доверять нельзя, публикация спровоцировала новую волну интереса к личности разведчика, которого в Британии так никогда и не забыли - слишком велик был удар от разоблачения человека, возглавлявшего один из важнейших департаментов Секретной разведывательной службы Великобритании.

Рассказывая о своей жизни в королевстве, Филби - коренной британец, представитель местной аристократии, - назвал ее 30 годами, «проведенными во вражеском лагере».

Британский эксцентрик

Филби происходил из известной британской аристократической семьи. По бабушке он приходился родней Бернарду Монтгомери - фельдмаршалу, командовавшему британскими войсками в годы Второй мировой войны. По иронии судьбы, именно на 1940-е годы приходится расцвет активности Филби в качестве двойного агента.

С конца XIX столетия его семья владела плантациями на Цейлоне, а сам Филби родился в Индии в 1912 году. Его отец был известным ученым-арабистом и являлся советником индийского раджи. Филби-старший среди знакомых прослыл эксцентриком: он не только принял мусульманство, но много времени провел в пустынях среди бедуинских племен и, в конце концов, даже обзавелся второй женой - бывшей рабыней.

Так что неудивительно, что родители дали сыну, которого вообще-то звали Гарольд Андриан Рассел Филби, прозвище Ким - в честь персонажа одноименного романа Редъярда Киплинга, рассказывающего о приключениях британского мальчика в Индии.

Имя оказалось пророческим. Вот только приключения ждали Филби отнюдь не в Индии, где сам он в детстве почти не бывал. Воспитывался мальчик бабушкой в старой доброй Англии, там же он поступил в Кембриджский университет, где и увлекся социалистическими идеями. В 1930-е годы занимался антифашистской деятельностью в Австрии, откуда уехал незадолго до оккупации страны Гитлером. Вместе с ним в Англию приехала одна из активисток, Литци Фридман, которая в 1934 году стала его первой женой. Всего в жизни Филби их будет пять.

Именно тогда, после возвращения из Австрии, он был завербован советской разведкой.

Инвестиция в будущее

Вербовщиком Филби стал Арнольд Дейч - еще одна «икона» разведки первой половины прошлого века. Советский разведчик-нелегал австрийского происхождения, Дейч был создателем и первым куратором одной из самых известных шпионских групп - «кембриджской пятерки».

Помимо Филби, в состав группы вошли еще четыре кембриджских студента: Гай Берджесс, Джон Кернкросс, Энтони Блант и Дональд Маклин. Все они с годами займут высокие посты в различных британских структурах. Трое позднее сбегут в СССР, но сам Дейч до этого не доживет. В 1935 году он будет отозван в СССР, в 1942-м его направят на работу в Аргентину. В Северной Атлантике танкер с Дейчем на борту будет атакован германской авиацией и пойдет ко дну.

Во время лекции для будущих агентов Штази Филби признался, что на момент вербовки не представлял особого интереса для разведки. С точки зрения СССР его вербовка была «инвестицией в будущее». Но Филби намекнули, что от него ждут попадания в разведку - и он начал всеми силами стремиться к этой цели.

Это заняло больше пяти лет - сначала Филби работал журналистом, в том числе сотрудничал с газетой The Times. В качестве военного корреспондента ездил в Испанию в годы Гражданской войны (и посылал оттуда рапорты в разведывательные структуры Великобритании). Попасть на работу в Секретную разведслужбу (SIS) он смог лишь в 1940 году, после начала Второй мировой войны. Причем для этого потребовалась помощь другого участника «пятерки» - ведущего BBC Гая Берджесса.

К 1941 году Филби стал заместителем начальника отдела, а в 1944-м возглавил отдел, отвечавший за наблюдение за просоветской и коммунистической деятельностью в Великобритании. Только за годы войны шпион передал в СССР примерно тысячу документов, некоторые из них оказались бесценными.

Пропустить по стаканчику

По словам самого Филби, получить доступ к такому количеству важных бумаг он смог из-за отсутствия строгого порядка в SIS. Всё, что потребовалось для получения большинства из них, - это несколько раз пропустить по стаканчику с архивариусом разведслужбы, который затем по дружбе открыл Филби доступ к документам, которые тот видеть не должен был.

Возможно, именно таким образом Филби удалось спасти агентов, поставленных под удар Элизабет Бентли. Американский двойной агент, она работала на НКВД с 1938 года. Но осенью 1945-го поняла, что разочаровалась в коммунистической идеологии, и на встрече с Эдгаром Гувером рассказала о своей работе на СССР. В подтверждение своих слов Бентли предоставила список известных ей советских агентов. Филби удалось своевременно получить доступ к документу с именами, благодаря чему большую часть людей удалось вывести из-под удара. Список раскрытых Бентли агентов оказался в Москве через сутки после того, как сама Элизабет передала его американским спецслужбам.

Фото: TASS/FA Bobo/PIXSELL/PA Images

Крах

В начале 1950-х, когда тучи начали сгущаться над самой «пятеркой», Филби успел предупредить двух ее участников о том, что они были раскрыты. Дональд Маклин и Гай Берджесс успели бежать в СССР, но из-за их побега подозрения пали и на самого Филби.

В 1952 году его допрашивали сотрудники британской контрразведки, однако публике было объявлено, что никаких улик против него не найдено. Уже разразившийся шпионский скандал сошел Филби с рук неожиданно легко. Сам двойной агент во время лекции в 1981 году объяснил свое везение двумя факторами. Во-первых, принадлежностью к высшему обществу - британская элита очень не хотела верить в то, что представитель высшего общества оказался советским «кротом». А во-вторых, своим высоким положением в разведслужбе - если бы его разоблачили как шпиона, многим это стоило бы карьеры, а потому полноценному расследованию тогда так и не дали хода.

В 1955 году Филби заявил, что уходит в отставку. Тогда же, в своей квартире в Лондоне, он дал небольшое интервью журналистам сразу нескольких изданий, в котором заявил, что никогда не был коммунистом и не придерживался коммунистических взглядов - это едва ли не единственное его публичное выступление.

«Никогда не сознавайтесь»

Но уже 1956 году Филби вновь приняли на службу Ее величества. На этот раз - во внешнюю разведку, Ми-6. И сразу после этого отправили в Бейрут работать под прикрытием - разведчик приехал в Ливан в качестве журналиста газет The Economist и Observer.

Однако в начале 1960-х годов у контрразведки вновь возникли к нему вопросы. По некоторым данным, Филби вызывали на допрос, после чего один из старых знакомых пришел к нему и предложил неофициально признать свою вину в обмен на неприкосновенность. Неизвестно, пошел ли Филби на сделку, однако в январе 1963 года КГБ удалось тайно вывезти своего агента из Бейрута - по словам шпиона, это решение он принимал сам.

«Никогда не сознавайтесь», - учил Филби будущих агентов Штази. «Что бы у них ни было: даже если есть документы с вашей подписью - значит, это подделка. Просто отрицайте всё».

Смерть шпиона

Последние 18 лет своей жизни Ким Филби прожил в Москве. Большую часть из них - в квартире в Кунцево, окна которой выходили на берег Москва-реки. В СССР он женился в пятый раз - на советской гражданке Руфине Пуховой. В Великобритании у него осталось пятеро детей, большинство из которых, как писала газета Independent, вспоминали отца с нежностью .

Первое время, по воспоминаниям Пуховой, Филби страдал от депрессии - далеко не всё в новом мире соответствовало тому, во что он поверил в начале 1930-х и продолжал твердо верить на протяжении последующих 20 лет. Офицеры КГБ, которые сталкивались с ним в это время, говорили, что Филби пристрастился к алкоголю.

Однако спустя несколько лет в органах госбезопасности вспомнили о «ценном кадре», томившемся в квартире на Кунцевской. Филби стали приглашать для отдельных консультаций, возили на лекции к будущим разведчикам. До конца жизни он получал британскую горчицу, джемы и книги британских классиков на английском языке.

Англичанин Ким Филби - легендарный разведчик , которому удалось одновременно работать на правительства двух конкурирующих стран - Англии и СССР . Работа гениального шпиона была так высоко оценена, что он стал единственным в мире обладателем двух наград - ордена Британской империи и ордена Красного Знамени. Стоит ли говорить, что лавировать между двух огней всегда было очень непросто…

Ким Филби считается одним из успешнейших британских разведчиков, он занимал ответственный пост в службе разведки SIS и его основной задачей было отслеживать иностранных шпионов. "Охотясь" на специалистов, засланных из СССР, Ким вместе с тем сам был завербован советскими спецслужбами. Работа на Страну Советов была обусловлена тем, что Ким горячо поддерживал идеи коммунизма и готов был сотрудничать с нашей разведкой, отказываясь от вознаграждений за свой труд.

Филби сделал многое для помощи Советскому Союзу в годы войны, его стараниями перехватывались диверсионные группы на грузино-турецкой границе, полученная от него информация помогла предотвратить высадку американского десанта в Албании. Ким оказывал помощь и советским разведчикам, членам Кембриджской пятерки, которые оказывались на гране разоблачения в туманном Альбионе.

Несмотря на многочисленные подозрения, выдвигаемые Киму Филби, английским спецслужбам так и не удалось добиться признательных показаний о сотрудничестве с СССР от своего разведчика. Несколько лет своей жизни Ким провел в Бейруте, официально он работал журналистом, но основной его задачей был, конечно же, сбор информации для британской разведки.

В 1963 году в Бейрут прибыла специальная комиссия из Британии, которой таки удалось установить близость Кима к Советскому Союзу. Весьма интересно, что единственной неопровержимой уликой оказался барельеф, подаренный разведчику… Сталиным. Он был изготовлен из благородных пород дерева и инкрустирован драгметаллами и камнями. На барельефе была изображена гора Арарат, что дало возможность Филби придумать легенду, якобы эта диковинка была приобретена в Стамбуле. Британцам же удалось догадаться, что точка, с которой была запечатлена величественная гора, могла находиться только на территории СССР.

После разоблачения Филби пропал. Обнаружить его долго не удавалось, но потом стало известно, что политическое убежище ему предоставил Хрущев. До самой смерти в 1988 году Ким Филби прожил в Москве. Очарование Советским Союзом прошло, когда разведчик поселился в столице, многое ему оставалось непонятным. Например, Филби искренне недоумевал, как герои, выигравшие войну, могли вести столь скромное существование.

Еще один легендарный советский разведчик,приложивший немало усилий для победы над фашизмом, - .