Русский флот первой мировой войны. Вмс ведущих держав в начале первой мировой войны. Действия в западноевропейских водах и в Атлантике

1 августа 1914 года началась первая мировая воина, развязанная империалистической Германией, объявившей войну сначала России, а затем Франции и Бельгии. Одновременно с действиями армии на сухопутных фронтах немецкий флот начал действия на морях. Против русского Балтийского флота были направлены значительные военно-морские силы немцев, а против Черноморского - немцев и тур эк.

Итоги русско-японской войны не прошли бесследно для русского флота. Усилиями передовой части русских морских офицеров и прежде всего последователей школы адмирала Макарова флот, начиная с 1907 года, стал сравнительно быстро восстанавливать и усиливать свою боевую мощь. Строились более совершенные боевые корабли, была обновлена и улучшена система обучения и воспитания личного состава. Совершеннее стала система организации управления флотом. Большее внимание начали уделять во флоте изучению зероятных противников и разработке планов войны; развернуто было оборудование будущих театров военных действий. В результате всего этого русский флот- оказался сравнительно неплохо подготовленным к первой мировой войне.

Однако в силу технико-экономической отсталости страны и отсутствия фина.чсоз строительство линейных кораблей типа «дредноут» началось на Балтике в 1909 году, а на Черном море - в 1941 году, а вступили в строй эти корабли лишь на втором году войны. Сооружение береговых укреплений также не было завершено к началу войны. Германия же к началу войны на Балтийском море обалгдала значительным превосходством в силах.

Русским морякам пришлось сражаться с коварным и сильным врагом. Но отличное знание, умелое использование боевой техники и верность воинскому долгу обеспечили им успех в борьбе с немецким флотом.

В день объявления войны командующий Балтийским флотом, ученик и последователь школы Макарова, адмирал Эссин, обратился с призывом к личному составу:

«Пусть каждый из вас напряжет все свои силы, духовные и телесные. приложит свои знания, опыт и умение в день боя, чтобы нате ши снаряды внесли бы гибель и разрушение в неприятельские стр.:! и корабли».

Начиная воину, немецкий флот ставил своей целью прорваться в Финский залив, уничтожить морские силы России на Балтике и ударить по Петрограду с моря. В первый же месяц войны немецкие крейсера «Магдебург» и «Аугсбург» в сопровождении миноносцев и подводных лодок пытались проникнуть в Финский залив. При выполнении операции «Магдебург» сел на мель у острова Оденс- хольм. Против вражеских кораблей был выслан отряд русских крейсеров и миноносцев, которые, причинив «Магдебургу» огромные разрушения, захватили его. Найденные на крейсере шифры и коды дали возможность союзникам разгадывать намерения германского командования до конца войны.

Особенно крупных успехов балтийцы добились в проведении активных минных заграждений у вражеских берегов. Из всех воюющих государств Россия оказалась самой подготовленной к мииион войне. Русская мина наводила ужас на немецких пиратов. Об этом свидетельствует признание одного немецкого подводника.

«В начале войны, - писал он, - лишь одна мина представляла опасность - мина русская. Ни один из командиров, которым была «поручена Англия», - а мы, собственно говоря, все были такими. - не шел охотно в Финский залив. «Много врагов - много чести» - отличное изречение. Но вблизи русских с их минами честь была слишком велика. Германии, надо прямо сказать, делать там был нечего. Каждый из нас, если не был к тому принужден, старался избегать «русских дел».

Минные заграждения ставились в широких размерах в перзые же месяцы войны.

31 октября 1914 года полудивизион особого назначения в составе эскадренных миноносцев «Генерал Кондратенко», «Охотник». «Пограничник» и «Новик» под прикрытием четырех эскадренных миноносцев поставил минное заграждение перед Мемелем. Операция, проведенная ночью, не была замечена противником. 5 ноября было поставлено минное заграждение на подходах к Мемелю и перед Пиллау. 17 ноября на этом минном заграждении взорвался и погиб немецкий броненосный крейсер «Фридрих-Карл». В этот же день здесь погиб, подорвавшись на мине, - лоцманский пароход «Эльбинг».

19 ноября в сложных метеорологических условиях минный заградитель «Амур» выставил минное заграждение на путях движения германского флота в районе между островом Борнхольм и банкой Штольпе. На этом заграждении в марте 1915 года погибли германские пароходы «Кенигсберг» и «Бавария». В середине ноября большое заграждение было выставлено крейсерами «Рюрик» и «Адмирал Макаров» перед Данцнгской бухтой. На этих минах в мае 1915 года подорвались два немецких тральщика.

В конце декабря того же года на минах подорвались и погибли 3 германских парохода. Так как все заградительные операции проводились скрытно, то немны считали, чт:- корабли н пароходы были потоплены псдв дными лодками.

В целях сбережения боевых кораблей и коммерческих судов германское командование вынуждено было сократить судоходство. Плавание наиболее ценных боевых кораблей ограничивалось параллелью Готланда. Немецкие крейсера перебазировались западнее - с Непфарзассера на Свннемюнде.

В итоге активных операций русского Балтийского флота было нарушено нормальнее сообщение между Швецией и Германией, которая не могла теперь получать потребное количество руды и целлюлозы, используемой для производства взрывчатых веществ и бумаги. Все это не могл> не сказаться на военном производстве Германии.

Еще более чувствительные удары п) немецким коммуникациям были нанесены балтийцами в 1915 году. По картам, найденным нашими подводниками на германских пароходах, было установлено, что курсы немецких кораблей пролегают в южной части Ботнического залива. от Кваркена до Аландсгафа, вдали от берега. Следо- пг тельио. можно было совершать нападения на немецкие пароходы, не нарушая шзедского нейтралитета.

В Ботническом заливе усиленно действовали русские подводные лодки. 24 октября 1915 года лодка «Аллигатор» захватила немецкий пароход и ствела его в Аландский архипелаг, передав его миноносцу «Послушный».

29 октября подводная лодка «Кайман», действуя совместно с крейсерами, захватила немецкий пароход «Штеттин», на борту которого находились военнообязанные, и привела его в Або. За один лишь 1915 год подводные лодки Балтийского флота уничтожили и захватили 15 немецких транспортов. За этот год они произвели 51 атаку на вражеские суда.

Надводные "корабли вели активные минио-заграднтельные операции на путях сообщения неприятельского флота.

В январе 1915 гсда крейсера «Олег» и «Адмирал Макаров» под прикрытием трех других крейсеров осуществили минную постановку. Между островом Борнхольм и банкой Штольпе 25 янзаря на мине подорвался немецкий крейсер «Аугсбург». На русском заграждении у маяка Аркона подорвался крейсер «Газелле», получивший серьезные повреждения.

В апреле в этом же районе погиб немецкий пароход. Полудиви- зион особого назначения в составе пяти эскадренных миноносцев поставил мины на подступах к Лнбаве, занятой немцами. Минные заграждения были поставлены также и у Виндавы.

В ноябре отрядом в составе четырех крейсеров под прикрытием линейных кораблей «Петропавловск», «Гангут» и эскадренного миноносца «Новик» к югу от Готланда на германских коммуникациях было поставлено минное заграждение из 56 мин. На этом заграждении в районе банки X"борг подорвался германский крейсер < Данциг».

6 декабря отрядом крейсеров под прикрытием линейных кораблей и эсминца «Новик» было поставлено большое минное заграждение на юго-востоке от Готланда. 13 января 1916 года здесь погиб немецкий крейсер «Любек».

16 декабря три эсминца - «Новик», «Победитель» и «Забияка» - северо-западнее Виндавы на вероятных путях германских судов поставили 150 мин. Этот район находился под постоянным наблюдением неприятельских крейсеров. Чтобы нанести урон не только "Крупным, но и мелким кораблям и транспортам противника, мины были поставлены с небольшим углублением. 17 декабря на этом минном заграждении подорвался крейсер «Бремен», шедший в сопровождении двух эсминцев. Первым наскочил на мину эскадренный минснссец «V-191». Произошел взрыв, и корабль пошел ко дну. Спасая команду погибшего эсминца. «Бремен» носом задел две мины. Последовали два сильных взрыва, и крейсер скрылся под водой.

Будучи уверенным, что «Бремен» и «V-19I» явились жертвами подводных лодок, немецкие корабли и транспорты продолжал:! пользоваться старыми фарватерами. 23 декабря на мине подорзался сторожевой корабль «Фрея». Прибывшие к месту гибели немецкие сторожевики и два миноносца обнаружили мины. Лавируя между ними, они стремились выйти из района минного заграждения. Пройдя около пяти миль, немецкий миноносец «S-177» подорвался и пошел ко дну. После этого приказом командующего германским балтийским флотом весь район Виндавы "был запрещен для плавания; этим же приказом отменялось несение постоянного дез.ра между островом Готланд и Виндавсй.

В 1914-1915 годах общие потерн немцев з кораблях и транспортах составили 105 тысяч тонн. Потерн русских - 29 тысяч тонн.

Таким образом для немецкого торгового судоходства на Балтике была создана серьезная угроза. Торговые компании отказывались посылать свои суда в Швецию.

Недостаток в сырье отрицательно сказывался на работе военной промышленности Германии. Потребности же немецкой армии в оружии и боеприпасах, а также требования промышленных магнатов, получавших огромные прибыли на военных заказах, заставляли немцев увеличивать подвоз железной руды, целлюлозы и леса. Германское высшее военное командование вынуждено было перебросить с Северного моря на Балтику два легких крейсера и дзе флотилии миноносцев, что привело к ослаблению военно-морских сил. действовавших против англичан.

В кампанию 1916 года русские миноносцы при поддержке крейсеров наносили удары по немецким коммуникациям, прохлдизшим вдоль берегов Швеции.

31 мая 1916 года три русских эскадренных миноносца - «Новик». «Победитель» п «Гром»--"атаковали немецкий конвой, находившийся в Норчепингскон бухте. В результате проведенной атаки были потоплены немецкий вспомогательный крейсер «Герман» и два вооруженных конвойных пароходов. Эти действия русских кораблей нанесли большой ущерб немецкой торговле.

Балтийцы вступали в бой с противником при любых условиях. Экипаж эскадренного миноносца «Новик» в жестокой схватке с двумя немецкими миноносцами показал решительность, бесстрашие и презрение к врагу - качества, которые проявили почти все моряки Балтийского флота.

17 августа 1915 года «Новик» заметил силуэты двух кораблей. Это были немецкие миноносцы «V-99» и «V-ЮО», пытавшиеся прорваться в Нрбенский залив.

Несмотря на то, что немцы имели явное преимущество в силах, командир «Новика» капитан 2-го ранга Беренц решил нтти на сближение с немецкими миноносцами. Дистанция быстро уменьшалась. Когда до врага оставалось 43 кабельтовых, «Новик» открыл огонь. С третьего залпа было достигнуто накрытие, а с четвертого он перешел на поражение. Через несколько минут на головном миноносце немцев возник пожар. В приказе командующего флотом давалась высокая оценка русского эсминца. «Через шесть минут боя вследствие отличной стрельбы и умелого маневрирования «Новика» головкой миноносец, подбитый снарядами, начал отступление». Ободренные первыми успехами артиллеристы русского миноносца усиливали огонь. На миноносце «V-99» была сбита средняя труба н возник пожар на юте. «Новик» перенес огонь на «V-100», которому причинил серьезные повреждения.

Стараясь оторваться от преследующего русского корабля, «V-99» попал в сетевое заграждение; дав задний ход, он наскочил на русские мины. Раздались два оглушительных взрыва. Через несколько минут неприятельский корабль скрылся под водой.

Этот успех был возможен благодаря высокой боевой подготовке экипажа, отваге и организованности всех его членов. Командир «Новика» Беренц в рапорте на имя командующего минной дивизией писал: «Считаю долгом отметить удивительное спокойствие и выдержку всего личного состава. Так, например, стрельба открывалась строго по команде и после сигнала «дробь» не делалось ни одного лишнего выстрела; так же хорош был переход от залпов к беглому огню и обратно. Мелкие повреждения, столь свойственные орудиям, исправлялись скоро, но без суматохи».

Крупное поражение немецкий флот понес на Балтике в набеговой операции, которую германское командование решило предпринять в ноябре 1916 года.

10 ноября немецкая флотилия, состоявшая из 11 новейших быстроходных миноносцев «G-56», «S-57», «S-58», «S-59», «0-89», cG-90», «V-72», «V-75», «V-76», «V-77», «V-78» водоизмещением 1000 тонн каждый и скоростью хода 34 узла, под командованием Внтинга вышла в море.

Флотилии была поставлена задача найти и атаковать легкие силы

Балтийского флота, защищавшие вход в Финский залив, а затем произвести обстрел Балтийского порта, в котором в это время находилось большое количество вагонов с артиллерийским вооружением, подготовленным для отправки 12-й армии. Немцы хотели показать, что Германия на Балтике имеет большие силы, которые смогут парализовать действия русских линейных кораблей, только что вступивших в строй, а также создать фланговую опасность армии.

До передовых русских минных заграждении флотилию сопровождал легкий крейсер «Страсбург». Миноносцы ушли на выполнение своей задачи, а крейсер остался здесь до их возвращения. Операцию они решили провести ночью под покровом темноты. Миноносцы шли в строе кильватерной колонны на расстоянии около 1,5 кабельтовых друг от друга, образуя длинную прямую линию. С головного корабля видны были лишь первые три миноносца, следовавшие в кильватер флагману.

Море было спокойно. Низкая облачность, закрывавшая луну, плохая видимость - все это благоприятствовал", скрытности действий флотилии. К 21 часу она должна была притти к острову Оденс- хольм, откуда намечалось предпринять поиски русских хсраблен.

В 20 часов 38 минут начальнику флотилии, находившемуся на * миноносце «S-56», было передано, что три концевых корабля отстали. Не обращая на это внимания, Внтинг продолжал зести флотилию прежним курсом. Неожиданно по радио была получена тревожная весть: один из отставших миноносцев «У-75» наскочил на мину и подорвался. Вода быстро заполнила котельное отделение, и корабль потерял ход. Находившийся вблизи миноносец «S-57> принял на борт личный состав с «V-75». Через некоторое время взорвалась вторая >мина, и «V-75» пошел ко дну. От огромного сотрясения на «S-57» был поврежден паропровод, миноносец потерял ход; «G-89» принял на борт команду тонущего корабля и, взяз обратный курс, пошел на соединение с крейсером «Страсбург».

Более двух часов продолжали немцы безуспешные поиски русских кораблей в устье Финского -залива. Потеряв два своих миноносца и не найдя русских кораблей, Витннг решил нттн к Балтийскому порту, чтобы обстрелять его. 11 ноября около 1 часа 20 минут 8 немецких миноносцев подошли к бухте Рогервик. Три миноносца, выделенные для бомбардировки города и порта, вошли в бухту; остальные корабли находились у входа з гавань. Осветив порт и город прожекторами, немцы начали обстрел, продолжавшийся около 20 минут. Обстрелом были причинены разрушения нескольким зданиям и убиты немногие мирные жители. Закончив обстрел, немецкие миноносцы легли на обратный курс.

Район гибели первых двух миноносцев решено было обойти севернее.

В 3 часа 15 минут подорвался третий немецкий миноносец «V-72», шедший в строю предпоследним. «V-77» принял на борт команду с «V-72» и потопил подорвавшийся миноносец артиллерийским огнем.

Командующий флотилией, услышав артиллерийскую стрельбу, решил, что* русские корабли произвели атаку на его концевые миноносцы. Сделав своим головным кораблем последовательно поворот на 180°, Витннг устремился к месту стрельбы. В 3 часа 20 минут, сразу же после поворота, раздался взрыв оглушительной силы под «G-90», следовавшим за флагманским кораблем. Корабль стал тонуть. «S-59» снял команду с «G-90» и «V-78» выпустил в тонущий миноносец торпеду. «G-90» в одно мгновение исчез под водой. Строй нарушился. Два миноносца - «S-58» и «S-59» - отделились от ядра флотилии. Что происходило вокруг, Витннг не мог понять 21 лишь когда получил от «V-72» сигнал «ММ» («Имею «минную пробоину») понял, что миноносцы находятся на минном поле и приказал оставшимся кораблям собираться и выходить из опасного места. В 3 часа 58 минут миноносец «S-58», спешивший соединиться с флагманом, подорвался на мине. Вблизи от происшедшего взрыва были обнаружены мины, плавающие на поверхности. Ввиду этого «S-59» для спасения личного состава тонущего корабля Мог выслать лишь шлюпки. Приняв команду, миноносец начал лавировать между минами, желая выйти из опасной зоны. Вскоре подорвался на мине и он. Флагманский миноносец «S-56», приняв экипаж, торпедой потопил его. Спустя 45 минут по- дорзался на мине «V76». После того как рассеялся дым, на поверхности воды не было ни корабля, ни людей. Прошло несколько минут. Очередным взрывом были сильно повреждены котлы флагманского корабля.

Таким образом в итоге этой авантюрной операции немцы потеряли семь кораблей.

В течение 11 месяцев после этого они не осмеливались на активные действия. И только осенью 1917 года, когда рабочий класс России готовился к вооруженному восстанию с целью свержения Временного правительства, немецкие империалисты предприняли крупную операцию по захвату Балтийских островов. Немцы рассчитывали прорваться в Финский залив и ударить по революционному Петрограду с моря.

Но балтийские моряки, руководимые большевиками, нанесли

мощные удары немецкому флоту и сорвали коварные планы врага.

Не менее упорную борьбу с немцами и турками вел Черноморский флот.

В октябре 1914 года немецко-турецкий флот внезапно напал на русские города и порты Черного моря. Были обстреляны Севастополь. Одесса, Керчь и Новороссийск. Однако все атаки врага черноморцы отбили.

Вскоре последовали ответные действия Черноморского флота. <0 ноября 1914 года русские корабли обстреляли турецкий порт

Зунгулдак. откуда противник перебрасывал уголь в Константинополь. Одновременно русские миноносцы поставили минные заграждения у Босфора. Возвращаясь в свои базы, они потопили три турецких транспорта с войсками.

17 ноября русские корабли обстреляли Трапезунд, а затем поставили минное заграждение у анатолийского побережья. На другой день у мыса Сарыч произошел бой русских кораблей с германскими крейсерами «Гебен» и «Бреслау», в результате которого «Гебен» получил серьезные повреждения.

В 1915 году Черноморский флот проводил активные крейсерские операции. В мае во время одной из них «Гебен» был снова подбит артиллерией русских кораблей. Кроме того, надводные корабли и подводные лодки ставили мины у турецких берегов, на которых подрывались вражеские военные суда и транспорты. В апреле 1915 года на минном поле в районе Одессы-Очакова подорвался турецкий -крейсер «Меджидие», а в июне - крейсер «Бреслау».

Умело и мужественно действовали на Черном море русские подводники. 12 октября 1916 года подводная лодка «Тюлень» вступила в бой с вооруженным пароходом «Родосто», захватила его и привела в Севастополь.

В кампанию 1916 года Черноморский флот поддерживал свск> Кавказскую армию, наступавшую на Трапезунд.

В результате активных наступательных действии Черноморский флот за 1914-1917 годы "потопил 102 неприятельских пароходэ. 110 моторных и около 5000 парусных судов. Успешно отбивали русские моряки и нападения немцев на севере, где враг стремился нарушить связи России с ее союзниками.

Таковы краткие итоги боевой деятельности русских морякоз в период первой мирово войны, своей активностью, знанием дела и мастерским использованием оружия наносивших сокрушительные удары сильнейшему противнику. В этой войне моряки* беззазегно сражались против немцев, пытавшихся подчинить Россию своей политике и захватить русские земли, но вместе с тем основная часть матросов не желала победы самодержавию. Наиболее передозая часть матросов под руководством большевиков готовилась к резолюции, ибо только свержение самодержавия могло обеспечить сохранение национальной независимости государства и его свободное развитие и укрепление. В своей борьбе за превращение войны империалистической в войну гражданскую революционные моряки опирались на богатые революционные традиции и особенно богатый опыт борьбы с царизмом под руководством большева коз.

К началу боевых действий военно-морские силы Антанты значительно превосходили ВМС Союза Центральных государств

По пространственному размаху, количеству участвовавших и напряженности вооруженной борьбы на континентальных, океанских и морских театрах военных действий Первой мировой войне не было аналогов в предшествовавшей истории.

Наиболее интенсивные боевые действия велись: на Северном море, в северной части Атлантического океана, на Средиземном, Балтийском, Черном, Баренцевом и Белом морях. Кроме того, эпизодические военные действия, особенно в начальный период войны, а затем при выходе в океан одиночных германских крейсеров, развертывались в центральной и южных частях Атлантического океана, а также в Тихом и Индийском океанах и (в период неограниченной подводной войны) у атлантического побережья Северной Америки.

В северной части Атлантического океана, между Северной Америкой и Западной Европой, проходили важнейшие пути морских сообщений, имевшие большое значение для военной экономики приатлантических стран, особенно для Англии, экономика которой полностью зависела от морской торговли. Главным узлом этих сообщений являлись юго-западные подходы к Англии.

На побережье Атлантического океана Англия и ее союзники располагали разветвленной системой базирования, в то время как немногочисленные германские крейсера, дислоцировавшиеся перед войной в Атлантике и предназначавшиеся в случае возникновения войны для действий на морских сообщениях, таких баз не имели. К тому же, в расчете на крат­ковременность войны, исход которой должен был решиться в сухопутных сражениях и на Северном море, Германия не придавала большого значения крейсерским действиям на отдаленных океанских путях сообщений. Английские крейсерские эскадры, выделенные для зашиты океанских сообщений, должны были действовать, каждая в своей зоне, базируясь на Халифакс, Кингстон и Гибралтар и т.д. B первые три-четыре месяца войны на морских сообщениях в Атлантике действовали одиночные германские крейсера, не достигшие значительных успехов, но отвлекшие на себя крупные крейсерские силы англичан с главного морского театра - Северного моря.

После поражения германской эскадры в бою у Фолклендских островов действия на океанских сообщениях в Атлантике почти прекратились.

В 1915-1916 г. здесь лишь периодически появлялись одиночные германские вспомогательные крейсера, прорывавшие английскую блокаду в Северном море. Осенью 1916 г. у бере­гов США появились первые германские подводные лодки. Со вступлением США в войну (апрель 1917 г.) они в период неограниченной подводной войны распро­странили район своих действий на центральную и западную часть север­ной Атлантики, вплоть до побережья США, совершив в этот район в 1917 - 1918 гг. до 15 походов. Однако главным районом действий германских подводных лодок в продолжение всей подводной войны оставались западные подходы к Англии, включавшие северо-восточную Атлантику, Бискайский залив, Английский канал и Ир­ландское море. Здесь в период наиболее интенсивной неограниченной подводной войны было сосредоточено до 1/4 всех боевых ресурсов подводных сил ВМС Германии, базировавшихся в Северном море, и потоплено (за всю войну) до шести млн. тонн торгового тоннажа. Однако огромные силы и средства союзников, при наличии многочисленных и хорошо оборудованных баз, позволили успешно развернуть мощную противоло­дочную оборону. Перевозки по важнейшим морским сообщениям Антанты в Атлантическом океане продолжались, хотя и с большим напряжением и при значительных потерях тоннажа, на протяжении всей войны.

На Тихом океане, особенно со вступлением в войну Япо­нии, союзные флоты располагали развитой системой базирования, обес­печивавшей действия любых соединений кораблей для защиты морских сообщений. Германия имела здесь свою единственную колониальную воен­но-морскую базу Циндао, где в мирное время базировалась Восточноазиатская крейсерская эскадра, составлявшая половину всех крейсерских сил Германии, которые она держала перед войной вне вод метрополии. Ввиду подавляющего превосходства сил союзных флотов на Тихом океане, германское командование не предполагало использовать Циндао в качестве базы в военное время. Германская крейсерская эскадра после некоторых, второстепенных по значимости, действий в западной части Тихого океана ушла к берегам Южной Америки. Здесь, у Коронеля, произошел единственный за войну в Тихом океане морской бой между германскими и английскими крейсерскими эскадрами. После этого только в 1917 г. на морских сообщениях в Тихом океане довольно продолжительное время действовали два германских вспомогательных крейсера. В это время были минные постановки у берегов Новой Зеландии и Австралии. Эти действия ввиду относительно небольшого военного значения тихоокеанских коммуникаций, носили преимущественно демонстративный характер и имели целью отвлечь часть сил союзных флотов с главного театра военных действий – Атлантического океана и Северного моря.

Индийский океан, к берегам которого выходили обширные колони­альные владения Англии, считался, в отношении системы базирования, «английским озером».

Хорошо оборудованные порты Кейптаун, Аден, Бомбей, Коломбо, Сингапур обеспечивали базирование всех сил, необ­ходимых для защиты морских сообщений против периодически действовавших здесь одиночных германских крейсеров. В начальный период войны в Индийском океане находились два германских легких крейсера, против которых Антанте, учитывая протяженность и разбросанность океанских путей сообщения, пришлось выделить довольно значительные силы. После уничтожения этих -крейсеров перевозки через Индийский океан, имевшие серьезное значение для экономики Англии, осуществлялись беспрепятственно. В 1917 г., во время особенно интенсивных действий германских подводных лодок в Средиземном море, важный морской путь, ведший из Ин­дийского океана через Суэцкий канал и Средиземное море, был временно (и не для всех судов) перенесен и проходил вокруг южной оконечности Африки. В это же время на морских сообщениях в Индийском океане действовал германский вспомогательный крейсер, который поставил мины у юж­ного берега Африки и у Цейлона.

Важнейшие морские пути сообщения>проходили через Ла-Манш (Английский канал), а также вдоль восточного побережья Англии и к берегам Норвегии.

Через это море осуществлялась почти вся внешняя морская торговля Германии. C закрытием торговых путей по Северному морю для Германии оставалась возможность импорта только из Скандинавских стран через Балтийское море и его проливную зону. Морские сообщения Северного моря имели существенное значение и для Англии. Этим путем ввозились продовольствие и лесоматериалы из Скандинавских стран, шведская железная руда, вывозился уголь.

В базах Северного моря был сосредоточен основной состав флотов сильнейших морских держав – Англии и Германии.

Таблица 1

Состав военно-морских сил на Северном море к началу войны

Главная военно-морская база германского флота Вильгельмсхафен располагала достаточными ремонтными средствами для кораблей всех классов и запасами снабжения. При этом подходы с моря прикрывались островной крепостью Гельголанд, в свою очередь являвшейся базой легких сил и гидроавиации.

Водное пространство, защищенное укреплениями Гельголанда, о. [Боркум] и прилегающее к устьям Везера и Эльбы, называлось Гер­манской бухтой или «мокрым треугольником». При подготовке к войне германское командование уделяло большое внимание обороне указанного района. Здесь были установлены береговые батареи, а на подходах к базе поставлены заграждения. В ходе войны базирование германского флота было расширено за счет оборудования баз подводных лодок в бельгийских портах Брюгге, [Зебрюгге] и Остенде.

Следует отметить, что довоенное базирование английского флота не отвечало поставленной перед ним задаче дальней блокады Германии и явно отставало от строи­тельства самого флота.

Отсутствие хорошо оборудованных баз в северной части моря поставило в начале войны Гранд-флит в трудное положение, и только наличие удобных укрытых якорных стоянок позволило флоту находиться в этой части моря. Перед войной главной базой английского флота являлся Портсмут, базой флота — Плимут (Девонпорт). Эти базы были укреплены с моря и имели доки, ремонтные средства и запасы материально-технических средств.

Пунктами базирования служили Дувр и Портленд. На юго-восточном побережье Англии (устье Темзы) располагался военно-морской район Нор с базами Чатам и Ширнесс. На восточном побережье Англии в глубине залива Фёрт-оф-Форт оборудовалась база Розайт, а в заливе Мори-Фёрт было начато строи­тельство базы Кромарти. Однако расположение всех этих баз мирного времени не отвечало главным задачам, стоявшим перед английским флотом, установить дальнюю блокаду Германии и не дать противнику возможности действиями минных флотилий и подводных лодок ослабить силы английского флота. Поэтому непосредственно перед началом войны главные силы английского флота были переведены в обширную укрытую бухту Оркнейских островов – Скапа-Флоу.

В начале войны на западном побережье Шотландии в качестве пунктов базирования временно (до оборудования Скапа-Флоу) были использованы бухта Лох-Ю и залив Лох-на-Кил. На Шетландских островах для базирования легких сил, обеспечивавших с 1917 г. скандинавские конвои, использовался порт Леруик (Лервик).

Важным рубежом, отделявшим Англию от континента, являлся Английский канал (пролив Ла-Манш) – узел важнейших морских путей. Через канал осуществлялись все грузовые и войсковые перевозки из Англии во Францию и проходил путь из Атлантики к восточным портам Англии. В то же время Английский канал с Дуврским проливом являлся кратчайшим путем для выхода германских подводных лодок на западные морские пути Англии.

На побережье Английского канала располагались также главная военно-морская база французского флота Брест и база Шербур. Вследствие того, что главные силы флота действовали на Средиземном море, эти базы имели второстепенное значение

На восточном побережье Англии была создана развитая сеть гидроаэродромов, а для защиты непосредственных подходов к портам установ­лены береговые батареи.

В течение всей войны Северное море оставалось районом базирования главных сил военно-морских флотов Англии и Германии. Вместе с северо-восточной частью Атлантического океана, Английским каналом и подходами к нему с запада оно являлось важнейшим из морских театров военных действий, хотя решающих боевых столкновений между сосредоточенными здесь флотами не произошло.

Важное стратегическое положение в годы Первой мировой войны занимал Средиземноморский театр военных действий, где проходили морские пути в Европу из Индии и с Дальнего Востока, а также морские сообщения Франции и Италии с их северо­африканскими колониями.

Со вступлением в войну Италии превосходство в силах на Средиземном море оказалось на стороне Антанты. Англия не могла выделить значительных сил для действий на Средиземном море. Однако здесь были сосредоточены главные силы французского флота, что позволяло блокировать австрийский флот в Адриатическом море.

Таблица 2

Рассматривая проблему базирования флотов, следует отметить, что главной военно-морской базой английского флота на Средиземном море являлась Ла-Валлетта на острове Мальта, который был хорошо укреплен. Базой флота служил Гибралтар, а временной базой являлась Александрия.

Оценивая в целом систему базирования английского флота на Средиземном море, следует признать, что она обеспечивала его боевую деятельность, однако в период Дарданелльской операции сказалось отсутствие баз в районе Эгейского моря.

Главной военно-морской базой французского флота являлся Тулон. При этом база располагала всеми судоремонтными средствами и большими запасами материально-технических средств. Бизерта служила базой для всех классов кораблей, Алжир использовался, в основном, для базирования миноносцев, а Оран являлся пунктом бази­рования.

Существовавшая система базирования в целом обеспечивала действия французского флота в западной части Средиземного моря. Для действий в Адриатическом море французский флот базировался на Ла-Валлетту.

Главной базой итальянского флота в Средиземном море являлась Специя. При этом Таранто был главной базой итальянского флота на Адриатическом море. В качестве базы флота использовался также Неаполь. Временными базами служили порты на восточном побережье Италии: Бриндизи, Анкона, Венеция.

Что касается систем базирования итальянского флота, то она обеспечивала боевые действия в сред­ней части Средиземного моря, однако на Адриатическом море была недоста­точно развитой.

Определенный интерес представляет система базирования в Средиземном море австро-венгерского флота. его главная военно-морская база Пола имела укрытую стоянку для кораблей всех классов, несколько доков и ремонтные мастерские. Пунктом базирования с ограниченными ремонтными средствами являлся Котор. Непосредственная близость к черногорской границе допускала до 1916 г. возможность обстрела этой базы артиллерией. С моря подходы к заливу Котор были защищены береговой артиллерией. В ходе войны оборудование базы Котор было улучшено. Здесь базирова­лась большая часть германских подводных лодок, действовавших в Средиземном море.

К началу войны находившиеся на Средиземном море германские корабли «Гёбен» и «Бреслау» прошли проливами в Константинополь и в продолжение войны действовали на Черном море.

За всю войну на Средиземном море не было крупных операций и боевых столкновений надводных сил. В то же время наибольшее развитие приобрели на морских сообщениях Антанты действия германских подводных лодок. Причем за три года, с осени 1915 г. здесь было потоплено около 4 млн. тонн торгового тоннажа, т.е. 1/3 всего торгового тоннажа, потопленного германскими подводными лодками в 1915-1918 гг. В продолжение всей войны Антантой осу­ществлялись крупные войсковые перевозки по Средиземному морю на Западно-Европейский и Балканский театры военных действий.

С началом Первой мировой войны порты Балтийского и Черного морей оказались отрезанными от океана, приобрел особо важное значение, как единствен­ный путь сообщения России с союзниками (кроме пути через Тихий океан и Сибирь), Северный русский морской театр военных действий.

Как известно, Баренцево и Белое моря, вследствие суровых климатических условий в зимний период покрываются в значительной своей части плавучими льдами. В это время только Баренцево море у западной части Кольского побережья не замерзает и доступно для плава­ния круглый год.

Следует подчеркнуть, что в планах воины России военные действия на Северном театре не пре­дусматривались. Баренцево и Белое моря имели лишь некоторое промыс­ловое значение. Порты Белого моря использовались для вывоза леса. На незамерзающем побережье Баренцева моря портов не было. Только Архангельск был связан с центром страны железной дорогой. С военной точки зрения театр военных действий оборудован не был, оборонительные сооружения отсутствовали. Все наблюдение за побережьем осуществлялось посыльным судном «Бакан», ежегодно приходившим из Балтийского моря для охраны промыслов.

Сложившаяся обстановка требовала быстрого развития оборудова­ния существовавших портов и создания новых, а также развертывания мероприятий по защите морских сообщений. Необходимо было прежде всего построить железную дорогу к побережью незамерзающего Кольского залива, а для продления навигаций на Белом море использовать ледо­колы. Первые мероприятия по оборудованию театра сводились к соору­жению наблюдательных постов на подходах к Архангельску. На острове Мудьюгский были установлены береговые батареи и организована дозорная служба. В январе 1915 г была закончена прокладка подводного телеграфного кабеля из Англии до Александровска. В это же время для защиты выхода кабеля у Александровска были установлены батарея и боновые заграждения. Здесь же была построена радиостанция и несколько наблюдательных постов.

На протяжении всей войны важное значение для России имел Балтийский морской театр военных действий, откуда противник, обладавший сильным флотом мог угрожать всему русскому прибалтийскому побережью, включая район Петербурга.

Кроме того в море упирался северный фланг русско-германского фронта.

Сложные навигационные и гидрометеорологические условия и продол­жительный ледостав затрудняли ведение боевых действий и ограничивали использование военно-морских сил. В то же время небольшие размеры моря позволяли в сравнительно короткие сроки осуществлять развертывание сил для операций, а также облегчали взаи­модействие различных классов кораблей.

Большое стратегическое значение имел Финский залив, на восточном побережье которого находилась столица России. Опорой морской обороны залива и основной ремонтной базой флота перед войной являлся Кронштадт, однако базирование на Кронштадт было затруднено из-за продолжительного ледостава. Особое значение для оборону Финского залива имели узкое место залива между островом Нapген и полуостровом Порккала-Удд, а также Або-Аландский и Моонзундский районы, занимавшие фланговое положение ко входу в залив и обеспечивавшие выход флота для действий в открытом море. Або-Аландекий шхерный район использовался для базирования легких сил, а Моонзундский район, не имевший к началу войны никаких средств для базирования и обороны, прикрывал вход в Рижский залив.

Главной базой русского флота на Балтийском море являлся Гельсинг­форс с рейдом и крепостью Свеаборг. Однако Гельсингфорс не был достаточно укреплен и оборудован для базирования флота. Внутренний рейд был неудобен для больших кораблей, поэтому линейные корабли вынуж­дены были стоять на незащищенном внешнем рейде. Что касается судоремонтных средств, то они были незначительны: единственный на Бал­тийском море сухой док для линейных кораблей находился в Кронштадте. Ревель также имел ограниченные ремонтные возможности: намеченное здесь строительство и оборудование главной, хорошо защищенной базы Бал­тийского флота (крепость Петра Великого) было перед войной только начато.

Как пункты базирования легких сил русского флота использовались Балтийский Порт, Рогонюль (с 1915 г.) и Усть-Двинск. Якорными стоянками служили рейды Порккала-Уддский [Лапвик], Эрё, Утё, Вердер [Куйваст].

Передовые базы и опорные пункты Либава и Виндава согласно плану в начале войны были оставлены русским флотом, а в 1915 г. заняты противником.

Для Германии значение Балтийского театра возрастало в связи с тем, что при наличии почти круговой блокады Балтийское море с его пролив­ной зоной оставалось единственным путем для перевозки из Швеции железной руды и другого сырья, в которых Германия остро нуждалась.

Германский флот располагал на Балтийском море развернутой системой базирования с достаточными ремонтными средствами. При этом главной базой являлся Киль. Благодаря наличию Кильского канала эта база как ремонт­ная и тыловая имела большое значение и для Северного моря. В качестве баз использовались Данциг с хорошо укрытым рейдом Путциг, пункт базирования Пиллау, а с середины 1915 г. – Либава. Следует подчеркнуть, что соотношение постоянных сил флотов на Балтийском море было в пользу русского флота.

Таблица 3

Состав военно-морских сил на Балтийском море к началу войны

Однако германское командование имело возможность в случае необходимо­сти переводить значительные силы флота Открытого моря через Кильский канал и создавать, таким образом, большой перевес в силах. Так, в 1915 г. был осуществлен перевод кораблей из Северного моря для прорыва в Рижский залив, а в 1917 г. – для Моонзундской операции.

Учитывая возможность быстрого сосредоточения на Балтийском море главных сил германского флота, русское командование исходило из общего соот­ношения сил флотов и ставило перед своим флотом оборонительные задачи, важнейшей из которых являлась оборона побережья и прикрытие подступов к столице с моря.

Нельзя не отметить, что оборудование Балтийского театра к началу войны было недостаточ­ным и явно не отвечало задачам, поставленным перед русским флотом.

Основой обороны Финского залива в начале войны была Центральная минно-артиллерийская позиция - минное заграждение, выставленное в узкости залива и прикрытое с флангов батареями на острое Нарген и у Порккала-Удда. Непосредственно к ней примыкала флангово-шхерная позиция к западу от Порккала-Удда, где в первые дни войны были выставлены мины и установлены батареи. Береговая оборона Центральной позиции не обеспечивала прочного прикрытия флангов. Оборона позиции возлагалась на флот, главные силы которого развертывались в тылу позиции в ожидании боя с германским флотом при его прорыве в Фин­ский залив.

Развертывание в 1914 г. неактивных действий в средней и южной частях моря потребовало усиления оборудования театра с целью обеспечить оборону Финского залива. Были построены батареи в районах острова Нарген и Ревеля, две батареи на острове Вормс и батарея на полуострове Порккала-Удд.

Для расширения базирования легких сил и подводных лодок в районах Або-Аландских шхер и Моонзундского архипелага в конце 1914 г. начались интенсивные работы, которые продолжались и в последующие годы.

Оценивая состояние обороны побережья Германии в начале войны, следует признать ее стабильной. В ходе войны на побережье была создана широкая сеть гвдроаэродромов, радиостанций и радиопеленгаторных станций. Оборонительные минные заграждения ставились главным образом в проливной зоне и на подходах к своим базам, активные минные заграждения – в северной части Балтийского моря с целью заблокировать русский флот в Финском заливе.

Переходя к рассмотрению Черноморского театра военных действий, следует отметить, что если оборудованию Балтийского морского театра военных действий (ТВД) перед Первой мировой войной уделялось более или менее достаточное внимание, то о Черноморском ТВД этого сказать нельзя. Отношение высшего военного руководства России к последнему, как второстепенному театру военных действий, отрицательно сказывалось не только на строительстве кораблей, но и организации системы базирования.

Между тем ограниченные размеры Черного моря, а следовательно и сравнительно небольшие расстояния до важнейших объектов противника (от Севастополя до Босфора 280 миль) обусловливали возможность быстрого развертывания сил в любом районе.

Главной базой Черноморского флота являлся Севастополь, пунктами базирования – Одесса и Батум, тыловой ремонтной базой – Николаев. При этом относительно оборудована была только главная база флота. Однако с моря Севастополь был слабо укреплен. Поэтому безопасность находившихся в Севастополе кораблей в военное время не гарантировалась. Недостаточно был оборудован и сам порт. Остальные базы находились в крайне неудовлетворительном состоянии. Военное ведомство, которому они подчинялись до 1910 г., неоднократно требовало ликвидировать укрепления в Батуме (Батуми) и Очакове и только решительное выступление Морского министерства против такого необдуманного решения позволило сохранить их в качестве возможных пунктов базирования флота во время войны.

Батум имел важное значение не только как пункт базирования флота, но и как транспортно-перегрузочный пункт для снабжения Кавказской армии. Усиленные оборонительные работы по укреплению Батума нача­лись лишь в ходе войны. Береговая оборона была усилена полевыми орудиями, наблюдательным постом и на подходах к порту - минными заграждениями. Была оборудована база гидроавиации, а крепостная артиллерия Батума, имевшая недостаточную дальность стрельбы, в конце 1914 г. получила на усиление новые орудия.

Кроме перечисленных укрепленных пунктов, береговые батареи были установлены у Одессы, на Тендровской косе, у Ак-Мечети, Евпатории, Ялты, Феодосии, Новороссийска, Туапсе, Сочи, Гагр, Сухуми, Поти.

К началу войны в России имелось несколько радиостанций, ряд новых станций был построен в ходе войны.

Сеть постов наблюдения и связи получила широкое развитие, все при­брежные пункты были связаны между собой телеграфной и телефонной связью. Была развита аэродромная сеть.

Самым серьезным недостатком системы базирования сил флота на Черноморском ТВД являлось отсутствие хорошо оборудованной и защищенной военно-морской базы на Кавказском побережье.

Основным противником России на Черноморском ТВД являлась Турция.

К началу войны Турция имела единственную на ТВД базу флота – Константинополь, а с 1915 г., когда на стороне Центральных держав выступила Болгария, для временного базирования использовалась (в частности, подводными лодками) Варна.

Морские сообщения на Черном море имели большое значение для Турции, так как дорожная сеть на анатолийском побережье была развита очень слабо. Ее важнейший внутренний морской путь проходил вдоль анатолийского побережья от Константинополя до Трапезунда. Этим путем осуществлялось снабжение армий Кавказского фронта, а также доставлялся в столицу каменный уголь из района Зонгулдак и Эрегли. Отсутствие удобных, защищенных с моря якорных стоянок затрудняло для турок организацию защиты морских сообщений. Во время войны этот путь по сравнению с мирным временем претерпел некоторые изменения. При этом суда шли ближе к берегу по сравнительно малым глубинам, что значительно осложняло действия русских подводных лодок.

Таблица 4

Состав военно-морских сил на Черном море к началу войны с Турцией

К началу войны в составе Черноморского флота не было новых линейных кораблей (3 дредноута строились в Николаеве), тем не менее русские линейные корабли были сильнее турецких. Однако приход в августе 1914 г. из Средизем­ного моря в Константинополь германского линейного крейсера «Гёбен» свел на нет преимущество русского флота.

Дело в том, что быстроходный «Гёбен», так же как и германский легкий крейсер «Бреслау», мог уйти от любого превосходящего его по силе соединения русских кораблей и, в свою очередь, имел возможность навязать бой более слабому из кораблей противника.

Следует несколько слов сказать о черноморских проливах Босфор и Дарданеллы, соединяющих Черное и Средиземное моря через Мраморное море. Длина пролива Босфор 16 миль, ширина до двух миль; глубины по оси пролива 28-100 м. Оба берега у входа в пролив из Черного моря к началу войны были сильно укреплены.

На азиатском берегу пролива со стороны входа из Черного моря имелось восемь фортов и береговых батарей – всего до 50 орудий калибра от 150 до 80 мм; на европейском берегу также восемь фортов и батарей – всего свыше 20 орудий калибра от 150 до 350 мм.

Минная оборона Босфора была организована еще до начала войны. Три ряда управляемых с берега мин были поставлены поперек пролива в узкости между Румели-Кавак и Агадолу-Кввак. При этом проход был оставлен с восточной стороны. Несколько рядов мин были поставлены севернее Анадолу-Кавак, а несколько отдельных минных банок – вдоль азиатского берега. Непосредственно у входа было поставлено заграждение поперек пролива. Мины также были поставлены вблизи Кильоса.

Длина пролива Дарданеллы 35 миль, ширина две-три мили, глубина по оси пролива 50 - 100 м; узкость у Чанаккале имеет ширину восемь кабельтов.

Укрепления Дарданелл состояли из ряда батарей, которые располагались у самого побережья и разделялись на внешние и внутренние. Промежуточные батареи, расположенные на высотах, имели орудия (большей частью полевые и мортиры) калибра не свыше 150 мм.

К началу военных действий оборона пролива включала ряд старых открытых фортов постройки 1877- 1878 гг., вооруженных устаревшими пуш­ками, несколько батарей. Дальность стрельбы орудий не превышала девяти км. Общее число орудий доходило до 100. В ходе войны оборудование было обновлено и расширено, особенно в связи с Дарданелльской десантной операцией англо-французского флота.

При подходе к проливу со стороны Эгейского моря корабли против­ника прежде всего попадали в зону огня фортов и внешних батарей Кумкале и Седдюльбахир, установленных у самого входа в пролив. На вооружении этих фортов и батарей было 26 орудий, в том числе 16 – калибра 240 - 280 мм.

Подходя к траверзу батарей Седдюльбахир, корабли выходили из-под обстрела батареи Кумкале, но оставались в зоне огня батарей и форта Седдюльбахир. Подобная система расположения орудий позволяла вести обстрел как поперек, так и вдоль пролива, в корму прорывающимся в пролив кораблям.

Далее вдоль азиатского и европейского берегов располагались промежуточные батареи (85 орудий калибра 120 – 210 мм. В их числе находилась батарея Дарданос на высоком холме азиатского берега у бухты Кепез-Лиманы, обстреливавшая пролив в обе стороны на предельную дальность стрельбы.

Основу обороны пролива составляли сильные внутренние батареи, рас­положенные по обе стороны узкой части пролива до Чанаккале. На азиат­ском берегу находились береговые батареи Хамидие I и Чименлик, на европейском - Румели, Хамидие II, Намазгях. Кроме того, севернее Чанаккале на азиатском берегу до узкости Награ имелось три форта, также входивших в общую систему обороны узкости пролива.

Все внутренние форты и батареи имели 88 орудий, в том числе 12 ору­дий калибра 280 - 355 мм, 57 орудий от 210 до 260 мм. Особенно сильно укрепленными были батареи новейшей постройки - Хамидие I на азиат­ском берегу и против нее Хамидие II - на европейском. Управление огнем батарей, как и все руководство морской обороной пролива, осуществлялось немецкими офицерами.

Оценивая соотношение сил сторон на море к началу Первой мировой войны, следует отметить, что объединенные военно-морские силы Антанты (Англия, Франция и Россия) значительно превосходили военно-морские силы Союза Центральных государств как в целом, там и на большинстве морских ТВД.

С учетом кораблей, находившихся в постройке, флоты государств Антанты превосходили военно-морские силы Германии и ее союзников по новым линейным кораблям в два раза, по линейным крейсерам в 2,5 раза, по эскадренным миноносцам – в 2,5 раза, по подводным лодкам - в три раза.

Кроме того, флоты Антанты имели более развитую систему базирования и лучшее стратегическое положение на большинстве морских театрах военных действий.

Специально для Столетия

Перед началом Первой мировой войны великие державы большое внимание уделяли своим Военно-морским силам, шла реализация масштабных морских программ. Поэтому, когда началась война, ведущие страны обладали многочисленными и мощными . Особенно упорное соперничество в наращивании военно-морской мощи шло между Великобританией и Германией. Британцы в тот период обладали самыми мощными ВМС и торговым флотом, что позволяло контролировать стратегические коммуникации в Мировом океане, связывать воедино многочисленные колонии и доминионы.

В 1897 году германские ВМС значительно уступали британскому флоту. У британцев было 57 броненосцев I, II, III, классов, у немцев 14 (соотношение 4:1), у британцев 15 броненосцев береговой обороны, у немцев 8, у британцев 18 броненосных крейсеров, у немцев 4 (соотношение 4,5:1), у британцев 125 крейсеров 1-3 классов, у немцев 32 (4:1), уступали немцы и по другим боевым единицам.

Гонка вооружений

Британцы хотели не только сохранить преимущество, но и нарастить его. В 1889 году парламент принял закон, по которому на развитие флота выделялось больше средств. В основе военно-морской политики Лондона лежал принцип, по которому ВМС Британии должен был превосходить два флота наиболее сильных морских держав.

Берлин первоначально не уделял большого внимания развитию флота и захвату колоний, канцлер Бисмарк не видел в этом большого смысла, считая, что основные усилия надо направлять на европейскую политику, развитие армии. Но при императоре Вильгельме II приоритеты были пересмотрены, Германия начинает борьбу за колонии и строительство мощного флота. В марте 1898 года рейхстаг принимает «Закон о флоте», который предусматривал резкое увеличение ВМС. В течение 6 лет (1898-1903 годов) планировали построить 11 эскадренных броненосцев, 5 броненосных крейсеров, 17 бронепалубных крейсеров и 63 миноносца. Кораблестроительные программы Германии в дальнейшем постоянно корректировались в сторону увеличения – 1900, 1906, 1908, 1912 годах. По закону 1912 года численность флота планировали довести до 41 линкора, 20 броненосных крейсеров, 40 лёгких крейсеров, 144 миноносцев, 72 подводных лодок. Особенно большое внимание уделяли линейным кораблям: в период с 1908 по 1912 годы в Германии ежегодно закладывали по 4 линкора (в предыдущие годы по два).

В Лондоне считали, что военно-морские усилия Германии создают большую угрозу стратегическим интересам Британии. Англия усилила гонку морских вооружений. Была поставлена задача иметь на 60% больше линкоров, чем у немцев. С 1905 года британцы начали строить линейные корабли нового типа – «дредноуты» (по названию первого корабля этого класса). Они отличались от эскадренных броненосцев тем, что имели более сильное вооружение, были лучше бронированы, с более мощной силовой установкой, большим водоизмещением и т. д.

Линкор «Дредноут».

Германия ответила строительством своих дредноутов. Уже в 1908 году у британцев было 8 дредноутов, а у немцев 7 (часть была в процессе достройки). Соотношение по «додредноутам» (эскадренным броненосцам) было в пользу Британии: 51 против 24 немецких. В 1909 году Лондон принял решение на каждый немецкий дредноут строить два своих.

Своё военно-морское могущество британцы пытались сохранить и дипломатическим путём. На Гаагской мирной конференции 1907 года они предложили ограничить масштабы строительства новых военных кораблей. Но немцы, посчитав, что этот шаг будут выгоден только Британии, отвергли это предложение. Гонка морских вооружений между Англией и Германией продолжалась до Первой мировой войны. К её началу Германия прочно заняла позиции второй военной морской державы, обогнав Россию и Францию.

Другие великие державы – Франция, Россия, Италия, Австро-Венгрия и т. д., также старались наращивать свои военно-морские вооружения, но в силу ряда причин, в том числе и финансовых проблем, не смогли достичь таких впечатляющих успехов.

«Королева Елизавета» - головной корабль супердредноутов серии Queen Elizabeth.

Значение флотов

Флоты были должны выполнять ряд важных задач. Во-первых, защищать побережье стран, их порты, важные города (к примеру, основное предназначение русского Балтийского флота - защита Петербурга). Во-вторых, борьба с вражескими Военно-морскими силами, поддержка своих сухопутных сил с моря. В-третьих, охрана морских коммуникаций, стратегически важных пунктов, особенно это касалось Британии и Франции, они владели огромными колониальными империями. В-чётвертых, обеспечивать статус страны, мощный военно-морской флот показывал положение державы в мировой неформальной табели о рангах.

Основой тогдашней морской стратегии и тактики был линейный бой. В теории два флота должны были выстроиться в линию и в артиллерийской дуэли выяснить, кто победитель. Поэтому, основой флота были эскадренные броненосцы и броненосные крейсера, а затем дредноуты (с 1912-1913 годов и сверхдредноуты) и линейные крейсера. Линейные крейсера имели более слабое бронирование, артиллерию, но были быстрее и обладали большим радиусом действия. Эскадренные броненосцы (линейные корабли додредноутного типа), броненосные крейсера не списали, но они были выведены на второй план, перестав быть главной ударной силой. Легкие крейсера были должны осуществлять рейды на морские коммуникации противника. Эсминцы и миноносцы предназначались для торпедных ударов, уничтожения транспортов противника. Их боевая живучесть основывалась на скорости, маневренности и скрытности. В ВМС входили также корабли специального назначения: минные заградители (устанавливали морские мины), тральщики (проделывали в минных полях проходы), транспорты для гидросамолётов (гидрокрейсера) и т. д. Постоянно росла роль подводного флота.

Линейный крейсер "Гебен"

Великобритания

Британцы в начале войны имели 20 дредноутов, 9 линейных крейсеров, 45 старых линкоров, 25 броненосных и 83 лёгких крейсеров, 289 эсминцев и миноносцев, 76 подлодок (большинство устаревшие, они не могли действовать в открытом море). Надо сказать, что, несмотря на всю мощь британского флота, его руководство отличалось большим консерватизмом. Новинки с трудом находили себе дорогу (особенно, не касающиеся линейного флота). Ещё вице-адмирал Филипп Коломб, военно-морской теоретик и историк, автор книги «Морская война, ее основные принципы и опыт» (1891 год), говорил: «Нет ничего, что показало бы, что давно установленные морских войн законы каким-либо образом изменились». Адмирал обосновывал теорию «владения морем» как основу имперской политики Британии. Считал, что единственным способом достижения победы в войне на море является создание полного превосходства в морских силах и уничтожение ВМС врага в одном генеральном сражении.

Когда адмирал Перси Скотт высказал мысль, что «эра дредноутов и сверхдредноутов кончилась безвозвратно» и посоветовал Адмиралтейству сосредоточить усилия в области развития и подводного флота, его новаторские идеи подвергли резкой критике.

Общее руководство флотом осуществляло Адмиралтейство, во главе него был У. Черчилль и первый морской лорд (начальник главного морского штаба) принц Людвиг Баттенберг. Базировались британские корабли в гаванях Хумберга, Скарборо, Ферт-оф-Форта и Скапа-Флоу. В 1904 году Адмиралтейство рассмотрело вопрос о перебазировании главных сил ВМС из района Ла-Манша на север, в Шотландию. Это решение выводило флот из-под угрозы блокады узкого пролива растущими германскими ВМС, и позволяло оперативно контролировать всё Северное море. Согласно английской морской доктрине, которую выработали незадолго до войны Баттенберг и Бриджман, базирование главных сил флота в Скапа-Флоу (гавань в Шотландии на Оркнейских островах), вне радиуса эффективного действия немецкого подводного флота, должно было привести к блокаде основных сил германского флота, что и произошло в ходе Первой мировой войны.

Когда началась война, британцы не спешили соваться к немецким берегам, опасаясь ударов подводных лодок и миноносных сил. Основные боевые действия развернулись на суше. Британцы ограничились прикрытием коммуникаций, защитой побережья и блокадой Германии с моря. Вступить в бой британский флот был готов, если немцы выведут в открытое море свой основной флот.

Британский "Большой флот".

Германия

Германские ВМС располагали 15 дредноутами, 4 линейными крейсерами, 22 старыми линкорами, 7 броненосными и 43 лёгкими крейсерами, 219 эсминцами и миноносцами, 28 подлодками. По ряду показателей, к примеру, в скорости хода, немецкие корабли были лучше британских. На технические новинки в Германии обращали намного больше внимания, чем в Англии. Берлин не успел завершить свою военно-морскую программу, она была должна завершиться в 1917 году. Хотя и германские военно-морские руководители были довольно консервативны, так, адмирал Тирпиц первоначально считал, что увлекаться строительством подводных лодок «легкомысленно». А господство на море определяется числом линейных кораблей. Только поняв, что война начнётся до завершения программы строительства линейного флота, он стал сторонником неограниченной подводной войны и форсированного развития подводного флота.

Германский «Флот открытого моря» (нем. Hochseeflotte), он базировался в Вильгельмсхафене, должен был уничтожить основные силы британского флота («Гранд флит» - «Большой флот») в открытом сражении. Кроме того, военно-морские базы были в Киле, о. Гельголанд, Данциге. Русские и французские ВМС в качестве достойных противников не воспринимали. Немецкий «Флот открытого моря» создавал постоянную угрозу Британии и вынуждал английский Гранд-Флит постоянно быть в районе Северного моря в полной боевой готовности в течение всей войны, несмотря на нехватку линейных кораблей на других театрах военных действий. По причине того, что немцы уступали в числе линейных кораблей, германские ВМС старались избегать открытых столкновений с Гранд-Флитом и предпочитали стратегию рейдов в Северное море, стараясь выманить часть британского флота, отрезать её от главных сил и уничтожить. Кроме того, немцы сконцентрировали своё внимание на ведении неограниченной подводной войны для ослабления британских ВМС и снятия морской блокады.

На боеспособности германских ВМС сказывался фактор отсутствия единовластия. Главным создателем флота был гросс-адмирал Альфред фон Тирпиц (1849 – 1930). Он был автором «теории риска», в ней утверждалось, что если германский флот сравнится с английским по силе, то британцы будут избегать конфликтов с Германской империей, т. к. в случае войны немецкие ВМС будут иметь шанс нанести Гранд-Флиту урон, достаточный для потери британским флотом господства на море. С началом войны роль гросс-адмирала упала. Тирпиц стал отвечать за постройку новых кораблей и снабжение флота. «Флотом открытого моря» руководил адмирал Фридрих фон Ингеноль (в 1913-1915 годы), затем Гуго фон Поль (с февраля 1915 года по январь 1916 года, до этого был начальником Генерального морского штаба), Рейнхард Шеер (1916-1918). Кроме того, флот был любимым детищем германского императора Вильгельма, если решения по армии он доверял делать генералитету, то ВМС управлял сам. Вильгельм не решился рискнуть флотом в открытом сражении и разрешил вести только «малую войну» - с помощью субмарин, миноносцев, минных постановок. Линейный флот должен был придерживаться оборонительной стратегии.

Германский "Флот открытого моря"

Франция. Австро-Венгрия

У французов было 3 дредноута, 20 линейных кораблей старого типа (броненосцев), 18 броненосных и 6 лёгких крейсеров, 98 миноносцев, 38 подлодок. В Париже решили сосредоточиться на «Средиземноморском фронте», благо британцы согласились защищать атлантическое побережье Франции. Таким образом, французы сберегали дорогие корабли, т. к. в Средиземном море большой угрозы не было – ВМС Османской империи были очень слабы и связаны русским Черноморским флотом, Италия сначала была нейтральной, а затем перешла на сторону Антанты, австро-венгерский флот выбрал пассивную стратегию. К тому же в Средиземном море была и довольно сильная британская эскадра.

Австро-Венгерская империя имела 3 дредноута (4-й вошёл в строй в 1915 году), 9 броненосцев, 2 броненосных и 10 лёгких крейсеров, 69 миноносцев и 9 субмарин. Вена также выбрала пассивную стратегию и «защищала Адриатику», почти всю войну австро-венгерский флот простоял в Триесте, Сплите, Пуле.

«Тегетгоф» в предвоенные годы. Австро-венгерский линейный корабль типа «Вирибус Унитис».

Россия

Российский флот при императоре Александре III уступал только ВМС Англии и Франции, но затем потерял эту позицию. Особенно большой удар ВМС России получили во время русско-японской войны: была потеряна почти вся Тихоокеанская эскадра и лучшие корабли Балтийского флота, посланные на Дальний Восток. Флот было необходимо восстанавливать. В период с 1905 по 1914 годы было разработано несколько военно-морских программ. Они предусматривали достройку 4 ранее заложенных эскадренных броненосцев, 4 броненосных крейсеров и постройку 8 новых линкоров, 4 линейных и 10 лёгких крейсеров, 67 эсминцев и 36 подводных лодок. Но к началу войны ни одну программу целиком не реализовали (свою роль в этом сыграла и Госдума, которая не поддерживала эти проекты).

К началу войны у России было 9 старых линкоров, 8 броненосных и 14 легких крейсеров, 115 эсминцев и миноносцев, 28 подлодок (значительная часть старых типов). Уже в ходе войны в строй вошли: на Балтике – 4 дредноута типа «Севастополь», все они были заложены в 1909 году – «Севастополь», «Полтава», «Петропавловск», «Гангут»; на Чёрном море – 3 дредноута типа «Императрица Мария» (заложены в 1911 году).

«Полтава» в годы Первой мировой войны.

Российская империя не была отсталой державой в военно-морской области. По ряду направлений даже лидировала. В России были разработаны отличные эскадренные миноносцы типа «Новик». Корабль к началу Первой мировой войны являлся лучшим эсминцем в своём классе, и послужил мировым образцом при создании эскадренных миноносцев военного и послевоенного поколения. Технические условия для него создали в Морском Техническом комитете под руководством выдающихся русских учёных-кораблестроителей А. Н. Крылова, И. Г. Бубнова и Г. Ф. Шлезингера. Проект был разработан в 1908-1909 годах, судостроительным отделом Путиловского завода, который возглавляли инженеры Д. Д. Дубицкий (по механической части) и Б. О. Василевский (судостроительная часть). На русских верфях, в 1911-1916 годы, в 6-ти типовых проектах, всего заложили 53 корабля этого класса. Эсминцы сочетали качества миноносца и лёгкого крейсера – скорость хода, манёвренность и довольно сильное артиллерийское вооружение (4-е 102-мм пушки).

Русский инженер-железнодорожник Михаил Петрович Налётов первым воплотил идею подводной лодки с якорными минами. Уже в 1904 году, в ходе русско-японской войны, участвуя в героической обороне Порт-Артура, Налётов на свои средства построил субмарину водоизмещением в 25 тонн, способную нести четыре мины. Провёл первые испытания, но после капитуляции крепости аппарат был уничтожен. В 1909-1912 годах на Николаевской верфи была построена подводная лодка, получившая название «Краб». Она вошла в состав Черноморского флота. Во время Первой мировой войны «Краб» совершил несколько боевых выходов с минными постановками, дошёл даже до Босфора.

Первый в мире подводный минный заградитель - подводная лодка «Краб» (Россия, 1912 год).

Уже в ходе войны Россия стала мировым лидером в области применения гидрокрейсеров (авианосцев), благо этому способствовал фактор доминирования в сфере создания и использования морской авиации. Русский авиаконструктор Дмитрий Павлович Григорович, он с 1912 года работал техническим директором завода Первого Российского общества воздухоплавания, в 1913 году сконструировал первый в мире гидросамолёт (М-1) и сразу стал совершенствовать самолёт. В 1914 году Григорович построил летающую лодку М-5. Это был двухместный биплан деревянной конструкции. Гидросамолёт поступил на вооружение русского флота в качестве разведчика и корректировщика артогня, и весной 1915 года самолёт совершил свой первый боевой вылет. В 1916 году был принят на вооружение новый самолёт Григоровича, более тяжёлый М-9 (морской бомбардировщик). Затем русский самородок сконструировал первый в мире гидросамолёт-истребитель М-11.

На русских дредноутах типа «Севастополь» впервые применили систему установки не двух-, а трехорудийных башен главного калибра. В Англии и Германии первоначально отнеслись к идее скептически, но американцы оценили идею и линейные корабли типа «Невада» строили с трёхорудийными башнями.

В 1912 году было заложено 4 линейных крейсера типа «Измаил». Они были предназначены для Балтийского флота. Это были бы самые мощные в мире по артиллерийскому вооружению линейные крейсера. К сожалению, они так и не были достроены. В 1913-1914 годах было заложено восемь лёгких крейсеров типа «Светлана», по четыре для Балтийского и Черноморского флотов. Их собирались ввести в строй в 1915-1916 годах, но не успели. Одними из лучших в мире считались русские подводные лодки типа «Барс» (их начали строить с 1912 года). Всего построили 24 «Барса»: 18 для Балтийского флота и 6 для Черноморского.

Надо отметить, что в западноевропейских флотах в предвоенные годы уделяли мало внимания подводному флоту. Это объясняется двумя основными причинами. Во-первых, предшествующие войны ещё не выявили их боевого значения, только в Первую мировую войну стало понятно их огромное значение. Во-вторых, доминирующая тогда военно-морская доктрина «открытого моря» отводила подводным силам одно из последних мест в борьбе за море. Господство в морях должны были завоевать линейные корабли, одержав победу в решающем сражении.

Русские инженеры и артиллеристы-моряки внесли большой вклад в развитие артиллерийского . Перед началом войны на русских заводах было освоено производство улучшенных образцов морских орудий калибра 356, 305, 130 и 100 мм. Началось изготовление трёхорудийных башен. В 1914 году инженер Путиловского завода Ф. Ф. Лендер и артиллерист В. В. Тарновский стали первопроходцами в области создания специальной зенитной пушки калибром в 76 мм.

В Российской империи перед войной разработали три новых образца торпед (1908, 1910, 1912 годов). Они превосходили однотипные торпеды зарубежных флотов в скорости, дальности хода, хотя имели меньший общий вес и вес заряда. Перед войной были созданы многотрубные торпедные аппараты - первый такой аппарат построили на Путиловском заводе в 1913 году. Он обеспечивал залповую стрельбу веером, русские моряки освоили её до начала войны.

Россия была лидером в области минного дела. В Российской империи после войны с Японией были построены два специальных минных заградителя «Амур» и «Енисей», Началось также строительство специальных тральщиков типа «Запал». На Западе до начала войны не уделяли внимания необходимости создания специальных кораблей для постановки и траления морских мин. Это доказывает и тот факт, что в 1914 году британцы были вынуждены купить у России тысячу шаровых мин для защиты своих военно-морских баз. Американцы купили не только образцы всех русских мин, но и тралов, считая их лучшими в мире, и приглашали русских специалистов, чтобы обучить их минному делу. Купили американцы и гидросамолёты Ми-5, Ми-6. Перед началом войны в России разработали гальваноударные и ударно-механические мины образцов 1908 и 1912 годов. В 1913 году сконструировали плавающую мину (П-13). Она удерживалась в подводном состоянии на определённой глубине благодаря действию электрического прибора плавания. Мины прежних образцов держались на глубине за счёт буёв, что не давало большой устойчивости, особенно во время штормов. П-13 имела электроударный взрыватель, заряд в 100 кг тола и могла держаться на заданной глубине трое суток. Кроме того, русские специалисты создали первую в мире речную мину «Рыбка» («Р»).

В 1911 года на вооружение флота поступили подсекающие змейковые и катерные тралы. Их применение сокращало сроки тральных работ, т. к. подсечённые и всплывающие мины сразу уничтожались. Ранее затраленные мины надо было буксировать на мелководье и там уничтожать.

Русский флот был колыбелью радио. Радио стало средством связи и управления в бою. Кроме того, перед войной русские радиотехники сконструировали радиопеленгаторы, что позволяло применять прибор для разведки.

Учитывая тот факт, что новые линкоры на Балтике не вступили в строй, к тому же немцы имели полное превосходство в силах линейного флота, российское командование придерживалось оборонительной стратегии. Балтийский флот должен был защищать столицу империи. Основой морской обороны были минные заграждения – за годы войны в устье Финского залива выставили 39 тыс. мин. К тому же на берегу и островах были мощные батареи. Под их прикрытием крейсера, эсминцы и подводные лодки совершали рейды. Линейные корабли были должны встретить германский флот, если тот попробует прорваться через минные заграждения.

Черноморский флот к началу войны был хозяином Чёрного моря, т. к. у турецких ВМС было всего несколько относительно боеспособных кораблей - 2 старых эскадренных броненосца, 2 бронепалубных крейсера, 8 эсминцев. Попытки турок перед войной изменить ситуацию покупкой новейших кораблей за границей успеха не принесли. Русское командование планировало с началом войны полностью блокировать Босфор и турецкое побережье, поддерживать войска Кавказского фронта (при необходимости и Румынского) с моря. Рассматривался и вопрос проведения десантной операции в районе Босфора, для захвата Стамбула-Константинополя. Ситуацию несколько изменил приход новейшего линейного крейсера «Гебен» и легкого Бреслау». Крейсер «Гебен» был мощнее любого русского линейного корабля старого типа, но вместе эскадренные броненосцы Черноморского флота его бы уничтожили, поэтому при столкновении со всей эскадрой «Гебен» отступал, пользуясь своей высокой скоростью. В целом, особенно после ввода в строй дредноутов типа «Императрица Мария», Черноморский флот контролировал бассейн Чёрного моря – поддерживал войска Кавказского фронта, уничтожал турецкие транспорты, совершал нападения на вражеское побережье.

Эсминец типа «Новик» («Пылкий»).

В победу Антанты в Первой мировой, будет уместным отметить тот факт, что взгляды и оценки двух крупных исследователей боевой эффективности русского флота – советского (Н. Ю. Озаровского) и эмигрантского (А. П. Будберга) полностью совпадают.

Первый писал, что, несмотря на большой перевес Германии в военно-морских силах, флот России смог в ходе трехлетней напряженной борьбы поддерживать устойчивый и благоприятный для себя режим в своей операционной зоне, сохранить стратегические позиции и успешно реализовать ряд наступательных операций, не позволив флоту противника достичь ни одной из своих оперативно-стратегических целей. В ходе проведения боевых операций русские морские силы систематически наносили ущерб германскому флоту и заставляли его нести потери, удельный вес которых значительно превышал потери русского флота. Эти успехи основывались на превосходстве в боевой подготовке русского флота, которое было достигнуто в промежуток между Русско-японской и Первой мировой войнами, а также в умелом использовании и отличном знании специфики военно-морских ТВД и в исключительной доблести личного состава русского флота, которому на протяжении его многовековой лучше всего удавались как раз невыполнимые задачи. Причем, как отмечал историк, самые большие потери противник понес на главном для России морском ТВД - Балтике, где перевес в силах и средствах германского флота над русским был подавляющим, т. к. наличие в качестве внутренней операционной линии Кильского канала позволяло немцам в зависимости от обстановки усиливать свой Балтийский флот посредством переброски нужных сил с Северного моря на Балтику в кратчайшие сроки (переход двух эскадр линейных кораблей занимал лишь 7 часов) [Озаровский Н. Ю. Германские потери на море от действий русского флота в 1914-1917 гг. М.- Л., 1941. С. 4].

А. П. Будберг отмечал, что то, насколько германское командование ценило русский Балтийский флот (и его главкома адмирала Н. О. фон Эссена) и одновременно его опасалось, свидетельствует тот факт, что в начале войны, в период стратегического развертывания, когда у немцев был на счету каждый батальон, на побережье Померании они оставили целый корпус - для противодействия возможному русскому десанту. И даже в состоянии крайнего волнения, когда германскому командованию понадобились резервы для спасения восточной Пруссии, оно не рискнуло тронуть этот корпус, предпочтя взять войска с Французского фронта. Оно предпочло переброски из Франции быстрому подходу находившегося рядом корпуса, опасаясь Балтийского флота. И это обстоятельство, отметил специалист, дает русским морякам право считать, что в Марнскую победу вложена и их доля. Крейсерские операции Черноморского флота у Анатолийских берегов Турции, где были потоплены десятки турецких транспортов, перебрасывавших войска и осуществлявших снабжение Константинополя и турецкой армии, имело огромное значение для боевых операций на Кавказском фронте – турки были вынуждены снабжать свои кавказские войска по трудным, скверным и более длинным сухопутным коммуникациям [Будберг А. П. Вооруженные силы Российской Империи в исполнении общесоюзных задач и обязанностей во время войны 1914 - 17 гг. Париж, 1939. С. 28 - 29.].

В войне на море 1914-1917 гг. русский флот смог не только сохранить свои стратегические позиции и выполнить поставленные задачи, но и нанести ряд чувствительных ударов противнику, регулярно оттягивать его силы и средства, перемалывать ресурсы.

Главная задача, которая стояла перед Балтийским флотом - оборона Финского залива и препятствие прорыву сильнейшего германского флота к Петрограду. Изначально обрекаясь на запирание в восточной части Балтики, флот должен был действовать, тем не менее, максимально результативно. Была осуществлена эффективная установка минно-заградительных позиций. Значительная часть немецких сил была отвлечена на борьбу с минной опасностью. Путем постановки минных заграждений, а также рейдами эсминцев и подводных лодок русские препятствовали экономическим связям Германии и Швеции. Ряд материалов и стратегического сырья немцы могли получать только из Швеции, что в условиях начавшейся войны на истощение имело стратегическое значение.

Черноморский флот поддерживал Кавказскую армию и обеспечил господство на море. Велась борьба на коммуникациях, осуществлялись десантные операции, оказывалось содействие союзникам в период штурма Проливов, готовилась своя соответствующая операция стратегического масштаба. Весьма значительной была роль Черноморского флота в обеспечении успешных наступательных операций Кавказской армии - прежде всего Эрзерумской и Трапезундской.

Кампания 1914 г. характеризовалась тем, что Балтийский флот - перед лицом многократно сильнейшего противника - германского флота - осуществил под руководством своего блестящего руководителя адмирала Н. О. фон Эссена быструю мобилизацию, развертывание и постановку минных заграждений. Последние (прежде всего Центральная минно-артиллерийская позиция) стали основой оборонительного рубежа флота. Соответственно, главная операция, проводимая флотом в 1914 г. – серия минных постановок с соответствующим прикрытием минно-заградительных сил (уже во время первой постановки 18. 07. 1914 г. было выставлено 2124 мины, в операции участвовали 4 минных заградителя под прикрытием сил флота). В результате, важнейшая стратегическая операция была реализована, а правый фланг Северо-Западного фронта надежно прикрыт. Таким образом, к моменту объявления войны Балтийский флот был оперативно отмобилизован и развернут, постановка минных заграждений Центральной позиции успешно завершена. Причем это стало возможным прежде всего благодаря высокой мобилизационной и боевой готовности органов управления Балтийского флота и инициативности Н. О. фон Эссена, верно оценившего внешнеполитическую обстановку и заранее своевременно реализовавшего целый комплекс превентивных мер. И в итоге риск внезапного удара вражеского флота, как это имело место при нападении японцев на Тихоокеанскую эскадру в январе 1904 г., фактически был сведен к нулю [Козлов Д. Ю. Флот Балтийского моря в кампании 1914 года // Военно-исторический журнал. 2006. № 10. С. 12]. В кампании осуществлялись демонстративные выходы сил флота в море, крейсерские и патрульные действия.

1. Н. О. фон Эссен.

Огромным успехом Антанты стало то, что новейший крейсер германских сил Балтийского моря «Магдебург» при попытке прорыва в Финский залив 13 августа [Здесь и далее стиль старый] сел на камни острова Оденхольм, и под угрозой пленения был взорван своим экипажем и добит русскими крейсерами «Богатырь» и «Паллада». В руки русских моряков попали секретные документы противника, включая сигнальную книгу и секретную карту квадратов моря. Это имело большое значение прежде всего для британского флота, возможности радиоразведки союзников многократно повысились. Из состава экипажа погибло 15 человек, 60 человек было захвачено в плен.

2. Легкий крейсер «Магдебург».

3. Плененные командир «Магдебурга», 2 офицера и 57 матросов из состава команды крейсера на улицах Петербурга. 16 августа 1914 г.

4. Русский трофей - боевой флаг «Магдебурга».

Для кампании 1914 г. характерно расширение операционной зоны Балтфлота, а также воздействие на морские перевозки противника (стратегически важной железной руды из Швеции), выставление активных минных заграждений (на коммуникациях противника и на подходах к его портам).

28 сентября в устье Финского залива был торпедирован германской подлодкой броненосный крейсер «Паллада» (погибли 597 человек экипажа).

5. крейсер «Паллада».

Противник в первые полгода войны понес на Балтике более тяжкие потери: в результате минной войны погибли броненосный крейсер «Фридрих Карл» (затонул 4 ноября 1914 г., в то время как легкий крейсер «Эльбинг», выдвинувшийся ему на помощь, получил повреждения; удивительно что в этот же день на той же самой минной банке погиб лоцманский пароход - также носивший название «Эльбинг»), 14 грузовых судов (в сумме более 20000 брутто-тонн), получили повреждения легкие крейсера «Аугсбург» и «Газелле» (в январе 1915 г. последний был окончательно выведен из строя, потеряв после подрыва на русских минах оба винта, разоружен и в 1920 г. продан на слом). Это сказалось на оперативной деятельности немецкого флота – гибель «Фридриха Карла» привела к сворачиванию операций немецких крупных надводных кораблей, а основная база морских сил Балтийского моря была перенесена из Данцига в Свинемюнде.

6. Броненосный крейсер «Фридрих Карл».

7. Легкий крейсер «Аугсбург».

8. Легкий крейсер «Газелле».

9. Легкий крейсер «Эльбинг».

Фактически можно констатировать факт захвата стратегической инициативы на Балтике к концу 1914 г. русским флотом – в чем огромная заслуга его блестящего руководителя. Как отмечал советский военно-морской историк В. А. Петров, в ходе кампании 1914 года Балтийский флот, будучи слабее чем в других кампаниях, имел наиболее крупный стратегический успех [Петров М. А. Обзор главных кампаний и сражений парового флота в связи с эволюцией военно-морского искусства. Л., 1927. С. 495].

Черноморский флот не смог избежать внезапной атаки противника – в результате удара турецко-германскими кораблями 16 октября по Севастополю, Одессе, Новороссийску и Феодосии флот потерял потопленными минный заградитель и канонерку, еще один эсминец был поврежден (потери в людях Севастопольской крепости и флота – 85 убитых, 40 раненых, 76 пленных) [Козлов Д. Ю. Странная война на Черном море (август-октябрь 1914 года). М., 2009. С. 152].

В последующем боевые действия Черноморского флота свелись к оспариванию у германо-турок стратегической инициативы, действиях легких сил на коммуникациях противника и поддержке Кавказской армии.

Включение германских линейного крейсера «Гебен» и легкого крейсера Бреслау» в состав турецкого флота создало весьма необычную обстановку на Черном море: до войны ни одна из сторон не рассчитывала на появление на этом специфическом театре военных действий линейного крейсера. И Россия, и Турция стремились к постройке или приобретению дредноутов, оптимизированных для борьбы против берега. Быстроходный «Гебен» опрокинул все расчеты, и до вступления в строй русских дредноутов класса «Императрица Мария» ни одна из сторон не могла претендовать на «владение» Черным морем: из-за мощи и скорости «Гебена» русские крейсера не могли действовать самостоятельно, а старые линкоры должны были выходить в море только целой эскадрой. Но, в свою очередь, встретившись с такой эскадрой «Гебен» должен был уходить, пользуясь преимуществом в скорости. Установилось определенное равновесие.

10. Крейсера «Гебен» и «Бреслау».

Важнейшим боестолкновением этого периода стал бой 5 ноября 1914 г. у мыса Сарыч между русской линейной эскадрой и «Гебеном» и «Бреслау». 14-минутный бой практически свелся к дуэли головного русского линкора «Евстафий» с «Гебеном» (остальные корабли были исключены из системы централизованного управления огнем из-за плохой видимости). «Гебен» получил 3 попадания 12-дюймовыми снарядами и 11 попаданий снарядами меньшего калибра. В результате на корабле вспыхнул пожар, было убито 105 и ранено 59 человек. «Евстафий» получил 4 попадания 11-дюймовыми снарядами, серьезных повреждений не получил, потеряв 58 человек команды – 34 (в том числе офицер, умерший от ран) убитыми и 24 ранеными [Грибовский В. Ю. Черноморский флот в боях с «Гебеном» // Гангут. 1996. № 10. С. 27 – 28]. Не дожидаясь вступления в бой других русских линкоров, «Гебен» на максимальной скорости вышел из боя, в дальнейшем ремонтировался до первых чисел декабря, а уже 13 декабря подорвался на русской мине и вновь встал на длительный ремонт.

11. Линейный крейсер «Гебен» - «Султан Селим Явуз».

12. Линкор «Евстафий».

13. Главный калибр линейного крейсера «Гебен».

14. Рисунок очевидца боя у м. Сарыч: попадание 305-мм снаряда в линейный крейсер «Гебен» - у второй трубы.

Стратегический паритет на Черном море продолжался.
Хотя сам ТВД больше годился для маневренной войны, чем Балтика, минная война также имела для Черного моря большое значение: за 1914 г. русскими кораблями было выставлено свыше 5500 мин. Знаковыми были набеговые действия легких сил: так, 27. 10. 1914 г. русские эсминцы уничтожили 3 турецких транспорта (224 человека взято в плен) [Апальков Ю. А. Боевые корабли русского флота 8. 1914 г. – 10. 1917 г. Справочник. Спб., 1996. С. 110].

Нельзя не отметить значительного успеха, достигнутого на Дунайском ТВД. Он был обеспечен энергией и храбростью посланной в августе на помощь сербской армии небольшой минной команды в составе 44 человек минеров и торпедистов Черноморского флота. Команда установила на реке Саве несколько торпедных батарей и ряд минных банок. С помощью торпедного команде удалось вывести из строя на длительный срок два монитора противника. Монитор «Темеш» подорвался на русской мине и погиб.

15. австрийский монитор «Темеш».

Австрийский адмирал О. Р. Вульф описал трагедию с одним из лучших кораблей Дунайской флотилии: мощью взрыва у монитора сорвало правую орудийную башню, а часть погребов охватило пламя - команды башен и погребов погибли. Причем бронепалубу так вспучило, что чуть не заклинило дверь боевой рубки. Погиб 31 человек, оставшихся в живых 3 офицеров и 48 матросов снял сторожевой корабль [Вульф О. Р. Австро-венгерская Дунайская флотилия в мировую войну 1914-1918 годов. Спб., 2004. С. 12].

Во многом благодаря этим действиям австрийцы активных действий на Дунае в 1914 г. не предпринимали.

В Первую Мировую войну (1914-1918), противником Российской империи на Черном море был германо-турецкий флот. И хотя младотурецкое правительство долго сомневалось с кем воевать, а с кем дружить и придерживалось нейтралитета. Русское Министерство Иностранных дел (МИД) и разведка, внимательно наблюдали за внутриполитическими событиями в Турции: военный министр Энвер-паша и министр внутренних дел Талаат-паша выступали за союз с Германской империей, а морской министр, начальник гарнизона Стамбула Джемаль-паша за сотрудничество с Францией. Они информировали командующего Черноморским флотом А. А. Эбергарда о состоянии турецкого флота и армии, их приготовлениях, чтобы он мог правильно отреагировать на действия потенциального противника.

адмирал А. А. Эбергард.

С началом войны (1 августа 1914 года Германия объявила войну России), правительство дало адмиралу А. А. Эбергарду указание избегать агрессивных действий, которые могут вызвать войну с Османской империей, укрепив доводы турецкой «партии войны». Черноморский флот имел право начать боевые действия только по распоряжению Верховного главнокомандующего (им был Великий князь Николай Николаевич (младший) с 20 июля 1914 по 23 августа 1915), или по сообщению русского посла в Стамбуле. Хотя русско-японская война (1904-1905) и показала ошибочность подобной позиции, когда японский флот внезапно атаковал Русский Порт-Артурскую эскадру и временно парализовал её деятельность, что позволило японцам провести беспрепятственную высадку сухопутных армий. Имперское правительство, спустя 10 лет «наступило на те же грабли», командующий флотом был связан директивой правительства, указаниями высшего военного командования и не смог осуществить все меры по повышению боеготовности флота, включая возможность превентивного удара. В итоге Черноморский флот, хоть и был существенно сильнее турецких морских сил, был вынужден пассивно ждать нападения противника.

Соотношение сил: Русский Черноморский флот и Германо-турецкий флот

Перед войной Черноморский флот, по всем статьям, имел полное превосходство над врагом: и по количеству вымпелов, по огневой мощи, по боевой подготовке, выучке офицеров и матросов. В его состав входили: 6 линейных кораблей старого типа (т. н. броненосцы, или додредноуты) – флагман флота «Евстафий», «Иоанн Златоуст» (1904-1911 гг. постройки), «Пантелеймон» (бывший печально знаменитый «Князь Потёмкин-Таврический», 1898-1905 гг. постройки), «Ростислав» (1894-1900 гг. постройки), «Три Святителя» (построен в 1891-1895 гг.), «Синоп» (1883-1889 гг. постройки); 2 крейсера типа «Богатырь», 17 эскадренных миноносцев, 12 миноносцев, 4 подводные лодки. Основной базой был Севастополь, флот имел свои верфи в Севастополе и Николаеве. Строились еще 4 мощных линейных корабля современного образца (дредноуты): «Императрица Мария» (1911-июль 1915 г.), «Императрица Екатерина Великая» (1911-октябрь 1915 г.), «Император Александр III» (1911-июнь 1917 г.), «Император Николай I» (с 1914 г., незавершен из-за резкого ухудшения политической и финансово-экономической обстановки после Февральской революции 1917 г.). Также уже в ходе войны Черноморский флот получил – 9 эсминцев, 2 авиатранспорта (прообразы авианосцев), 10 подводных лодок.

В начале 1914 года выход турецкого флота из Босфорского пролива на бой с русским флотом казался фантастикой. Османская империя уже почти два столетия была в упадке, и к 20 веку процессы разложения только усилились. Турция проиграла России в XIX веке три войны (1806-1812 гг., 1828-1829 гг., 1877-1878 гг.), оказалась победителем в Крымской войне (1853-1856 гг.), но только за счёт союза с Англией и Францией; уже в XX столетии была разгромлена Италией в войне за Триполитанию (1911-1912 гг.), и в Балканской войне (1912-1913 гг.). Россия же входила в пятерку мировых лидеров (Великобритания, Германия, США, Франция, Россия). К началу столетия турецкие военно-морские силы представляли собой жалкое зрелище – сборище устаревших кораблей. Одна из главных причин этого, - полное банкротство Турции, денег в казне не было. У турков было всего несколько более или менее боеспособных кораблей: 2 бронепалубных крейсера "Меджидие" (построен в США 1903 г.) и "Гамидие" (Англия 1904 г.), 2 эскадренных броненосца « Торгут Рейс» и «Хайреддин Барбаросса» (броненосцы типа «Бранденбург», куплены в Германии в 1910 г.), 4 построенных во Франции эскадренных миноносца (1907 г. типа «Дюрандаль»), 4 эсминца немецкой постройки (закуплены в Германии в 1910 г., тип "S 165"). Отличительной особенностью турецких морских сил было практически полное отсутствие боевой подготовки.

Нельзя сказать, что турецкое правительство не пыталось изменить ситуацию в свою пользу: так в 1908 году была принята грандиозная программа обновления флота, было решено закупить 6 линкоров нового образца, 12 эсминцев, 12 миноносцев, 6 подводных лодок и ряд вспомогательных судов. Но война с Италией, две Балканские войны опустошили казну, заказы были сорваны. Турция заказала ещё корабли во Франции и Англии (что интересно – союзники России по Антанте, но строили корабли для Турции, потенциального противника России на Чёрном море), так в Англии строились линкор, 4 эсминца и 2 подлодки. Это пополнение могло серьёзно изменить баланс сил в пользу Османской империи, но как только началась война Англия конфисковала корабли в пользу своего флота. Только приход из Средиземного моря 10 августа 1914 года двух новейших немецких крейсеров: тяжёлого «Гебена» (назвали «Султан Селим») и легкого «»Бреслау» («Мидилли»), они вошли в состав турецкого флота вместе с экипажами, позволил Турции вести боевые действия в бассейне Чёрного моря. Командир германской Средиземноморской дивизии контр-адмирал В. Сушон возглавил объединённые германо-турецкие силы. «Гебен» был мощнее любого русского линкора старого типа, но вместе русские броненосцы его бы уничтожили, поэтому при столкновении со всей эскадрой «Гебен» уходил, пользуясь своей высокой скоростью.

Планы сторон

Главной целью Черноморского флота был полное господство на Чёрном море, чтобы надежно защитить стратегически важные объекты у моря, прикрыть фланг Кавказской армии, обеспечить переброску войск и припасов морем. Одновременно нарушить судоходство Турции вдоль её Черноморского побережья. При появлении турецкого флота у Севастополя, русский флот должен был его уничтожить. Кроме того, при необходимости, Черноморский флот готовился провести Босфорскую операцию – по захвату пролива Босфор, силами Черноморского флота и десантных подразделений. Но после появления у Турции немецких крейсеров, планы русского командования были спутаны, адмирал Сушон не собирался вступать в бой с главными силами русского флота, а пользуясь своей скоростью наносил точечные удары и уходил до подхода основных сил Черноморского флота.

немецкий крейсер "Гебен"

В 1915 году, когда во флот вошли новейшие линкоры типа "Императрица Мария" , перед флотом была поставлена задача всеми силами срывать подвоз угля и прочих припасов в район Босфора и оказывать помощь войскам Кавказского фронта. С этой целью были созданы 3 корабельные группы, каждая из которых была мощнее немецкого крейсера "Гебен". Они должны были, меняя друг друга, постоянно находиться у турецкого берега и тем самым выполнять основную задачу флота.

Стратегический умысел командующего объединённым германо-турецким флотом контр-адмирала Сушона заключался в том, чтобы нанести внезапный удар почти одновременно по главной базе русского флота Севастополю, портам Одессе, Феодосии и Новороссийску. Потопить или серьёзно повредить находившиеся там боевые корабли и торговые суда, а также наиболее существенные военные и промышленные объекты на берегу и, тем ослабив русский Черноморский флот, добиться возможности полного превосходства на море. Тем самым немецкий адмирал планировал повторить опыт японцев в 1904 году. Но несмотря на успех операции, Русский флот серьёзных потерь не понёс, у Сушона просто не хватило огневой мощи. Будь флот турок помощнее, Черноморский флот мог получить тяжелейший удар, что резко ухудшило бы положение Русской Кавказской армии и нарушило черноморские коммуникации.

Начало боевых действий: «Севастопольская побудка»

Вице-адмирал А. А. Эбергард получил известие о выходе германо-турецкой эскадры из Босфора 27 октября. Он вывел Черноморский флот в море, целый день прождал на подходах к Севастополю в надежде встретить врага. Но 28-го в штаб флота поступило распоряжение Верховного командования «не искать встречи с турецким флотом и вступать с ним в бой лишь в случае крайней необходимости». Черноморский флот вернулся на базу и больше не предпринимал активных действий. Адмирал А. А. Эбергард хоть и действовал по приказу свыше, но это не снимает с него вины за пассивность, думаю адмирал С. О. Макаров бы не стал считаться с чинами, если речь шла о чести Русского флота.

Конечно, командование флота принимало действия, чтобы не допустить внезапного удара турецкого флота. Велась разведка, на подходах к Севастополю в дозоре находилось три миноносца, главные силы флота находились в базе в полной готовности. Но всего этого оказалось мало. Командование не сделало никаких распоряжений о подготовке сил флота, включая и Севастопольскую крепость, к отражению атаки врага. Начальник охраны рейдов хотел включить минное поле, но А.А.Эбергард запретил это делать, так как ожидал подход минного заградителя «Прут». Но начальник рейда всё же предупредил командира артиллерии крепости о возможном приходе вражеской эскадры. И береговая артиллерия более или менее выполнила свою задачу.

В итоге Черноморский флот не выполнил своей главной задачи – не смог защитить русское побережье, упустил вражеский флот, который спокойно ушёл к Босфору. 29-30 октября германо-турецкий флот нанёс артиллерийский удар по Севастополю, Одессе, Феодосии, Новороссийску. Это событие получило название – «Севастопольская побудка». В Одессе эсминцы “Муавенет-и Миллет” и “Гайрет-и-Ватание” утопили канонерку “Донец”, обстреляли город и порт. Линейный крейсер "Гебен" подошел к Севастополю и в течение 15 минут беспрепятственно ходил по нашему минному полю, без противодействия, обстреливая город, порт и корабли, стоявшие на внешнем рейде. Электрическая цепь минного поля была выключена, и без приказа никто не включал её. Константиновская батарея молчала, ждала когда немецкий крейсер войдет в пристрелянный квадрат, но открыв огонь, сразу трижды поразила цель. "Гебен" немедленно дал полный ход и ретировался в море. На обратном пути он встретил минный заградитель "Прут", которого с полным грузом мин ждали в Севастополе. Пытаясь спасти "Прут", три бывших в дозоре старых миноносца ("Лейтенант Пущин", "Жаркий" и "Живучий") пошли в атаку на "Гебен". У них не было ни одного шанса на успех, но и «Гебен» не смог их утопить, «разошлись миром». Артиллеристы "Гебена" легко отбили эту атаку. Командир минного заградителя капитан 2 ранга Г. А. Быков затопил корабль, что интересно «Гебен» вел по нему огонь – 1 час 5 минут, по практически безоружному кораблю. Но это был успех, т. к. «Прут» вёз большую часть флотских морских мин. Крейсер “Бреслау” поставил мины в Керченском проливе, на которых подорвались и затонули пароходы “Ялта” и “Казбек”. В этом большая вина командующего и его штаба, особенно был виноват Верховный командующий, который своими указаниями связал инициативу А. А. Эбергарда. Но в итоге германо-турецкий план всё равно не сработал: слишком были распылены силы первого удара, да и не хватало огневой мощи.

Так Турция вступила в первую мировую войну и в последнию войну с Россией. В этот же день русские корабли начали походы к берегам врага. Огнем крейсера "Кагул" были уничтожены огромные угольные хранилища в Зонгулдаке, а броненосец "Пантелеймон" и миноносцы потопили три груженых войсковых транспорта. Турки были поражены такой активностью русского флота, они просчитались, мня себе, что выиграли время, Черноморский флот был жив и действовал.

Начались боевые действия на Черном море неожиданно для Российской империи. Черноморский флот был застигнут врасплох и только отсутствие достаточной огневой мощи, распыление сил, помешали германо-турецкому флоту стать хозяином на море. Главные причины этого – боязнь верховного командования самим спровоцировать войну с Османской империей и безинициативность командования Черноморского флота.

Но как показала история, для России война очень часто начинается неожиданно, зато русские очень быстро «въезжают» в процесс и перехватывают стратегическую инициативу у противника. Черноморский флот не взял «передышку», а сразу ответил: 4-7 ноября эсминцы под прикрытием линкоров ставят мины (всего за годы войны Черноморский флот установил 13 тысяч мин) у самого Босфора, линкор «Ростислав», крейсер «Кагул» и 6 эсминцев обстреляли Зунгулдак, уничтожив угольные хранилища, 2 турецких транспорта. На обратном пути эскадра потопила 3 турецких тральщика, в плен взято более 200 человек. 15-18 ноября русская эскадра выходит на поиск вражеских кораблей, обстреливает Трапезунд и встречается на обратном пути с немецким крейсером «Гебен».

Бой у мыса Сарыч (18 ноября, по ст. с. 5-го)

Удаленность основной базы Черноморского флота – Севастополя, от Босфора не позволяла установить постоянную блокаду турецкого флота. Русская эскадра была вынуждена периодически возвращаться для ремонта и отдыха. Так как «Гебен» превосходил любой русский броненосец в огневой мощи и скорости, русское командование должно было держать основные силы вместе. В штабе флота считали, что немецкий крейсер может передвигаться со скорость 29 узлов, в реальности же из-за невозможности качественного ремонта в Турции, скорость «Гебена» не превышала 24 узлов. Например: флагман русской эскадры «Евстафий» максимально мог идти со скоростью 16 узлов, крейсер «Кагул» - 23 узла. Но у русской эскадры было одна интересная новинка – перед войной была отработана стрельба соединения кораблей по одной цели.

17-го ноября «Гебен» и «»Бреслау» вышли в море с целью перехватить русские корабли и при благоприятном исходе атаковать. В этот же день адмирал А. А. Эбергард получил сообщение Морского генерального штаба о выходе немцев в море. Но недостаток угля не позволил начать поиск и усилив бдительность эскадра двинулась к Крыму. Столкновение произошло 18-го в около 45 милях от мыса Херсонес, у мыса Сарыч. В 11.40 вражеский корабль заметил шедший в разведке крейсер «Алмаз», одновременно был произведён радиоперехват. Русские корабли уменьшили интервалы между собой, миноносцы подтянулись к основным силам. Затем были отозваны шедший в разведке «Алмаз» и крейсера «Кагул», «Память Меркурия».

крейсер "Алмаз"

Из-за сильного тумана и дыма, шедшего впереди флагмана, бой свёлся к перестрелке «Гебена» и «Евстафия» (капитан 1-го ранга В. И. Галанин). Старший артиллерист В. М. Смирнов, направлявший огонь бригады линейных кораблей (находился на «Иоанне Златоусте»), не смог точно определить расстояние до вражеского корабля, поэтому снаряды с остальных линкоров летели с перелётом. Бой шёл всего 14 минут, русские корабли (с 34-40 кабельтовых, 6-7 км), выпустили 30 снарядов главного калибра. Русские артиллеристы «Евстафия» с первого же залпа попали в цель, 12-дюймовый «гостинец» пробив 150-мм броню немца, вызвал пожар в кормовом каземате левого борта. Это был успех, обычно даже хорошие канониры (как немцы) попадали с 3-го залпа. «Гебен» изменил курс и открыл ответный огонь. Вскоре немцы поняли, что русские учли кровавый урок Цусимы, за 14 минут боя «Гебен» получил 14 попаданий, в том числе 3-и 305 мм снарядами. Он воспользовался своим превосходством в скорости и пока другие русские линкоры не пристрелялись, ушёл в туман. Поединок с устаревшим русским богатырем обошёлся германцам не дёшево – общие потери от 112 до 172 человек (по разным источникам). Но и «Евстафий» понёс потери, из 19-ти 280 мм снарядов, которые выпустил немецкий крейсер четыре (4) поразили русский линкор. Флагман потерял 58 человек (33 погибло, 25 ранено).

Какие выводы можно было сделать после этого скоротечного боя? Во-первых, бригада старых линкоров вполне могла противостоять линкору нового типа (дредноуту). Один броненосец потерпит поражение, но в соединении они представляют грозную силу, если экипажи хорошо подготовлены, что подтвердил и бой 10 мая 1915 года. Во-вторых, бой показал хорошую выучку русских канониров, но посредственную высшего командования эскадры – А. А. Эбергард не смог организовать комбинированную атаку своих сил.

13 (26) декабря «Гебен» подорвался на 2 минах у Босфорского пролива, площадь пробоины левого борта составила 64 кв. метра, а правого – 50 кв. метров, «хлебнул воды» от 600 до 2000 тонн. Для ремонта пришлось вызвать специалистов из Германии, восстановительные работы в основном завершились к апрелю 1915 года.
В самом конце 1914 года в Черное море, из Средиземного, перешли 5 германских подлодок ("UB 7", "UB 8", "UB 13", "UB 14" и "UB 15") и это осложнило ситуацию.

1915 год

Последовательно Черноморский флот избавлялся от недочетов. Для разведки турецких путей стали использоваться эсминцы, гидроавиация, была повышена эффективность действий агентуры. Но всё же отсутствие базы в юго-западной части моря не позволяло осуществить полную блокаду турецких сил. С начала января по конец марта 1915 года русская эскадра совершила 9 походов к вражеским берегам, наносились артудары по Зунгулдаку, Трапезунду. Были потоплены десятки пароходов, парусных судов с военными грузами. Русские подлодки начали патрулировать район Босфора. Был создан Батумский отряд эсминцев – 5-й дивизион ("Завидный", "Заветный", "Звонкий" и "Зоркий"). 28 марта Черноморская эскадра впервые обстреляла и нанесла бомбовый удар (гидроавиатранспорт "Николай I" с 5 гидросамолетами) по укреплениям Босфора. Также были обстреляны порты в р-не Козлу, Эрегли, Зунгулдак.

План Одесской операции и его провал

Адмирал В. Сушон решил воспользоваться тем, что «Гебен» был в большей мере восстановлен и нанести ответный удар – по Одессе. Почему выбрали Одессу? Именно в Одессе мог сосредотачиваться русский десант, для захвата Босфора, поэтому уничтожив транспорты, Сушон срывал замыслы русского командования и одновременно показывал, что турецкий флот жив и боеспособен. Османская империя в этот момент могла потерпеть поражение из-за атаки с 3-х направлений: с 18-го февраля англо-французский флот атаковал Дарданеллы, началась Дарданелльская операция; русский флот обстреливает Босфор и готовит в Одессе десантную армию, а захват русскими Константинопля-Стамбула – это кошмарный сон турок в последние десятилетия. И в конце 1914 года начале 1915 года, русские войска уничтожают 3-ю турецкую армию под Сарыкамышем, путь в Анатолию открыт. А тут есть возможность устранить угрозу с одного направления. План операции был довольно прост: «Гебен» и «Бреслау» прикрывают силы удара со стороны Севастополя, крейсера “Меджидие” и “Гамидие” с 4 эсминцами в это время обстреливают Одессу, уничтожая десантные транспорты. План турок был обречён на успех. Однако дело испортили русские минные заграждения. Российская империя в то время была мировым лидером в области минного оружия. Турки и немцы явно недооценили минную опасность. За что они и поплатились.

Командиром операции стал немецкий капитан крейсера «Меджидие» - Бюксель. 1 апреля турецкий отряд вышел из Босфора, в ночь 3-го был в р-не Одессы. Отряд несколько сбился ночью с курса и вышел к берегу примерно на 15 миль восточнее намеченной точки. Бюксель сменил курс и двинулся на запад, к Одессе. Он планировал начать обстрел с севера, затем смещаясь на юг и юго-восток продолжить артобстрел. Впереди шли эсминцы с тралами, для поиска мин. За ними точно в кильватер крейсера. Внезапно в 6.40 «Меджидие» подорвался, взрыв произошёл по левому борту, крейсер стал быстро тонуть с креном на левый борт. Полностью он не утонул, слишком маленькая глубина была. Турки выбросили затворы орудий, уничтожили рацию, экипаж сняли эсминцы. В 7.20 один из эсминцев торпедировал крейсер, с целью его полного затопления. Турецкий отряд ретировался. Русский флот вышел из Севастополя и атаковал немецкие крейсера, те не приняли бой и скрылись. Что интересно враг был обнаружен впервые с помощью гидросамолётов.

8-го июня 1915 года «Меджидие» подняли, в Одессе провели начальный ремонт, затем в Николаеве капитальный, был перевооружён и через год в июне 1916 года вошёл в состав Черноморского флота, как «Прут». В составе флота участвовал в нескольких операциях, в мае 1918 года захвачен немцами, передан туркам и там благодаря русскому ремонту состоял на службе турецкого флота аж до 1947 года.

План Босфорской операции

После Крымский войны (1853-1856) в Российской империи планировали разные варианты ведения войны с Османской империей. После Русско-турецкой войны 1877-1877 гг. стало окончательно ясно, только сухопутными силами победить можно только ценой больших потерь, ресурсозатрат и потери времени. Слишком большое расстояние от Дуная и Кавказа до Стамбула, к тому же защищенное сильными крепостями.

Поэтому, с возрождением Черноморского флота, возникла идея проведения Босфорской операции. С её помощью можно было одним ударом обезглавить старого врага и воплотить вековую русскую мечту – вернуть в лоно Православного мира, древний Царьград-Константинополь. Для осуществления этого плана нужен был мощный броненосный флот, на порядок сильнее турецких военно-морских сил. Флот строили с 1883 года заложены броненосцы типа «Императрица Екатерина Великая», всего построено 4 корабля («Чесма», «Синоп», «Георгий Победоносец»), причём два из них участвовали и в Первую Мировую войну – «Синоп» и «Георгий Победоносец». Кроме того интенсивно развивали миноносный флот и Добровольческий флот (для перевозки десанта). В случае войны этих линкоров вполне бы хватило для ликвидации турецкого флота. Они строились для выполнения двух задач: 1) эскадренный бой; и 2) уничтожение береговых укреплений, подавление вражеских батарей.

Но поражение в русско-японской войне отодвинуло эти планы в сторону. На первый план вышла задача возрождения флота. Но вплоть до появления у Турции «Гебена» с «Бреслау», теоретически Черноморский флот мог выполнить эту операцию, сил было достаточно.

После того, как союзники начали Дарданелльскую операцию, русский флот систематически проводил демонстративные действия против Босфора. Если бы англичане добились успеха в Дарданеллах, Черноморский флот должен был занять Босфор. Русские войска стягивались к Одессе, проводилась демонстративная загрузка на транспорты. Кипучей деятельностью создавалась видимость по подготовке крупномасштабной десантной операции. Хотя до ввода в строй новых линкоров она бы вряд ли принесла успех. Да и германское наступление 1915 года не позволяло выделить крупные силы для операции.

Реальная возможность появилась только в 1916 году: Кавказский фронт провёл успешную Эрзерумскую операцию, Юго-западный фронт успешно громил австро-венгров, немецкие войска пытались разгромить англо-французские армии ни Западе. У Русского командования появились резервы для операции. Были введены в строй 2 новейших линкора, этим нейтрализован «Гебен». Операцию планировали начать в 1917 году, но Февральская революцию бросила империю в пучину безвластия и Гражданской войны. Мечта русских славянофилов так и не стала геополитической реальностью – Царьград не стал третьей столицей Русской империи.

С 28 марта по 10 мая русский флот 4 раза обстрелял Босфор. При этом 2 линкора стреляли по береговым укреплениям, 3 прикрывали с моря. 10-го мая «Гебен» атаковал находящиеся в прикрытии корабли («Евстафий», «Иоанн Златоуст» и «Ростислав). Ни одна из сторон не добилась успеха, когда в бой вступил 4-й русский броненосец «Пантелеймон» и сразу сделал три попадания 305-мм снарядами, «Гебен» не был сильно повреждён, но понимая, что превосходство на стороне противника, ушёл. Сама перестрелка шла всего 23 минуты.

3 сентября на стороне Германии выступила Болгария. В сентябре 1915 года, когда в состав Черноморского флота вошли 2 новых линкора типа «Дредноут», были созданы 3 бригады кораблей, каждая превосходила по мощи «Гебен». 1-ая в составе: дредноута "Императрица Мария" и крейсера "Кагул". 2-я в составе: дредноута "Императрица Екатерина Великая" и крейсера "Память Меркурия". 3-я в составе: броненосцев "Евстафий", "Иоанн Златоуст" и "Пантелеймон". Линейные корабли "Три Святителя" и "Ростислав" составили боеготовый резерв. Организационно дредноуты "Императрица Мария", "Императрица Екатерина Великая" и крейсера типа "Кагул" были сведены в 1-ю бригаду флота, а линейные корабли "Евстафий", "Иоанн Златоуст" и "Пантелеймон" – во 2-ю бригаду линкоров Черноморского флота.

В целом с этого времени русский флот получил полное превосходство, он постоянно обстреливал вражеское побережье. С появлением на флоте новых подлодок, в том числе и минного заградителя типа «Краб», стало возможным пересечь коммуникации врага и с помощью них. В начале подлодки использовали позиционный метод – занимали позицию и дежурили, ожидая вражеский корабль. С лета 1915 года, использовался крейсерский метод, когда лодка патрулировала в определённом районе, поочерёдно сменяя друг друга. Новинкой русского флота стало взаимодействие подлодок и эскадренных миноносцев. Этот метод оправдал себя, повысил результативность блокады Босфора и угольных р-в Турции. Быстро развивалась и воздушная разведка, русские морские лётчики были в числе мировых лидеров в этой области.

1916 год

В 1915 году Черноморский флот укрепил своё превосходство и практически полностью контролировал море. Были сформированы три бригады линкоров, активно действовали миноносные силы, наращивали боевой опыт подводные силы и морская авиация. Были созданы условия для проведения Босфорской операции.

В 1916 году злой рок подбросил несколько неприятных «сюрпризов»: 14 (27) августа в войну на стороне Антанты вступила Румыния, но т. к. её вооруженные силы были весьма сомнительной боеспособности, то их пришлось укрепить русскими войсками, Черноморский флот также содействовал со стороны Балканского побережья и Дуная. Усилилась подводная угроза флоту, немецкие подводные силы в Чёрном море выросли до 10 подлодок. Черноморский флот не имел противолодочной защиты, поэтому на подступах к Севастополю её пришлось создавать.

В 1916 году флот единовременно выполнял несколько важных задач:
1) продолжал блокировать Босфорский пролив;
2) регулярно поддерживал правый фланг наступающего Кавказского фронта;
3) оказывал содействие войскам Румынии и находившимся там русским частям;
4) продолжал нарушать морские коммуникации врага;
5) защитить свои базы и коммуникации от подводных сил противника, его крейсерских набегов.

Главным звеном считалась блокада пролива, имевшего огромное военно-стратегическое значение. Используя минный опыт Балтийского флота, было принято решение закрыть Босфор минами. С 30 июля по 10 августа проведена миннозаградительная операция, было поставлены 4 заграждения, всего около 900 мин. До конца года было сделано ёще 8 установок мин, с задачей усилить основное заграждение и заблокировать прибрежные воды – для помех малым судам и подлодкам. Всего в ходе войны было поставлено 14 минных цепей (около 2200 мин). Для охраны минных заграждений от тральщиков был установлен дозор из эсминцев и подводных лодок, с конца лета дежурили в основном подводные силы. На минных полях противник потерял несколько боевых кораблей, подлодок, 10-ки транспортных паровых и парусных судов. Минная блокада нарушила турецкое судоходство, столица османов стала испытывать трудности в снабжении продовольствием, топливом. Но полную блокаду Босфора осуществить всё же не удалось.

Крупномасштабный характер носило содействие действиям Кавказского фронта, оно было постоянным и сыграло важную роль в проведении наступательных операций, например Трапезудской. Флот поддерживал сухопутные войска артиллерией, высаживал отвлекающие десанты, диверсионные отряды, прикрывал от возможного удара с моря, осуществлял поставку припасов и подкреплений. Перевозку войск и припасов осуществляла специальная транспортная флотилия (в 1916 г – 90 судов).

Так в начале 1916 года был усилен Батумский отряд эсминцев, 2-я канонерками ((«Донец», Кубанец») 2-я эсминцами ("Строгий" и "Стремительный"). Для помощи в проведении Эрзерумской операции в него временно вошли линкор «Ростислав» и эскадренные миноносцы «Лейтенант Пущин», «Живой».

Авиация Черноморского флота

Российская империя была одним из мировых лидеров теории применения самолетов на море и строительства гидросамолётов. Еще в 1910 году о важности применения самолетов в морском деле и строительстве гидросамолётов писал известный русский летчик-испытатель Л. М. Мациевич. В 1911-1912 гг. его поддержал изобретатель Д. П. Григорович. Работы по гидроавиации в России шли в ногу с другими лидерами в области самолётостроения: первый французский гидросамолет А. Фабера в 1910 г.; американский самолет Г. Кертиса; и русский “Гаккель-V” в 1911 году.

После самолета Я. М. Гаккеля, в 1912 г. были созданы самолеты И. И. Сикорского. Однако морское министерство не поддержало добрый зачин русских изобретателей в 1911-1913 гг. были закуплены гидросамолёты американских и французских марок.

С 1913 года развернулось в более широкое строительство отечественных гидросамолетов. Главная роль в том деле принадлежала русским конструкторам, а не государству. Они смогли быстро создать проекты морских самолетов, превзошедшие иностранные и вскоре вытеснившие их из русской морской авиации. Эти подвижники - это Григорович, Виллиш, Энгельс, Седельников, Фриде, Шишмарев, а также конструкторское бюро Русско-Балтийского вагонного завода и Авиационной испытательной станции. До 15% выпущенных в России самолетов было водного назначения, такого не было нигде в мире.

В начале войны на Черном море было 8 гидросамолётов, в основе типа «Кёртис». Главой Службы связи флота был старший лейтенант Стаховский. Самолёты базировались на станции 1-го разряда в Севастополе (Килен-бухта), станции 1-го разряда строили в Овидиополе, Ак-мечети; станции 2-го разряда – Золокарах и Клеровке. До войны были созданы 3-и, а затем 24-и наблюдательных поста, от Дуная до Батума. Это позволило быстро перебрасывать самолеты по всему русскому побережью Чёрного моря. В конце 1914 года ангары из Овидиополя и Ак-мечети начали переводить в Круглую бухту в Севастополе и в мае 1915 года открыли авиационную станцию.

С августа до конца октября 1914 года (до начала войны с Османской империей), успели завершить развёртывание авиачастей, обучить личный состав, выработать некоторые тактические приёмы. Стало понятно, что самолёты можно использовать для обнаружения морских мин и подлодок противника.

С началом войны на Черноморском флоте два парохода были перестроены в самолётные «матки»: «Император Николай I» и «Александр I»; затем к ним присоединился гидрокрейсер «Румыния». Они могли нести 6-8 самолётов. Кроме того 1-н гидроплан разместили на крейсере «Алмаз».

Первый опыт использования морской авиации состоялся 24 марта 1915 года: русская эскадра совершила поход к Румелии (район Турции в Европе), в составе эскадры был «Николай I» с 4 самолётами. Планировали использовать их для воздушной разведки, но затем их использовали для бомбового удара по береговым объектам. Это был первый опыт действия Русской морской авиации у вражеских берегов. 27 марта 1915 года эскадра с участием уже 2-х авиатранспортов (крейсер «Алмаз», «Николай»), самолёты провели разведку пролива и установили, что крупных кораблей нет, сбросили 3 бомбы на береговые укрепления и миноносец.

К апрелю 1915 года авиаотряд вырос до 18 самолётов, в апреле поступило 5 гидросамолётов ФБА, с мая старые самолёты Кертиса, стали заменять гидропланами М-5 конструктора Д. П. Григоровича.

3 мая русские гидросамолёты совершили 1-й налёт на столицу османов – Стамбул. Эти действия показали, что авиация начинает играть большую роль не только для разведки, но и для атакующих действий. До конца года совершенствовалась боевая подготовка, взаимодействие экипажей самолётов и кораблей. В октябре 1915 года русская эскадра совершила поход к берегам Болгарии, обстреляны Варна, Евксиноград, 25-го совершён налёт авиации.

На 1 января 1916 года в Черноморском авиаотряде было: 30 офицеров, 371 иного персонала, 30 самолётов, 2 авиатранспорта и крейсер «Алмаз». В конце года в строй вошёл еще один авиатранспорт «Румыния». Черноморский отряд состоял из 1 и 2-го корабельных отрядов (на «Николае» и «Александре» - 13 лётчиков), гидроавиационный отряд Кавказского фронта (8 лётчиков), учебно-боевая часть в Круглой бухте (5 лётчиков), началось формирование отряда дирижаблей.

8-15-го января были проведены учения, отрабатывались приёмы аэрофотосъемки, разведки, бомбометания. 24-го января русская эскадра подошла к Зунгулдаку. Зунгулдакский угольный р-н был вторым по важности районом воздействия Русского флот (после Босфора). Из-за неразвитости железнодорожной сети, уголь перевозили в основном морем. Обычно удар по нему наносили только корабли, летчики получили задание разбомбить пароход, второстепенными целями были порт, электростанция, железная дорога. Хотя летчикам мешала сильная облачность и зенитный огонь, они смогли сбросить 18 больших и 20 малых бомб, подожгли и утопили 7000-тонный пароход и несколько судов, разрушили здание железнодорожного узла, подожгли несколько шахт.

Подобная операция была проведена 25 августа против австро-немецких сил в Варне, но этот раз враг оказал сильное сопротивление, при уходе эскадры её атаковали вражеские самолёты, сбросившие несколько десятков бомб.

Еще одной задачей для гидроавиации была помощь в проведении крупных десантных операций. В апреле 1916 года оба авиатранспорта участвуют в сопровождении транспортной флотилии из 27 судов из Новороссийска и Мариуполя в р-н Ризе. Самолеты прикрывали высаживающиеся войска с воздуха и осуществляли противолодочную защиту. Месяц спустя «Александр» участвовал в высадке десанта у Трапезунда. В начале декабря 1916 года в составе авиаотряда было 45 гидросамолётов М-5 (разведчик, корректировщик артогня), 45-ть М-9 (тяжёлый гидросамолет для нанесения бомбовых ударов по береговым объектам и кораблям), 10-ть М-11 (первый в мире(!) гидросамолёт-истребитель) все русского производства, конструктора Д. П. Григоровича.

В приказе по флоту были определены задачи морской авиации:
1) атака вражеских кораблей, его баз и береговых укреплений;
2) борьба с воздушными силами противника;
3) противолодочная борьба;
4) наблюдение и воздушная разведка;
5) охрана флота в море от авиации противника и его подлодок;
6) корректировка артиллерийского огня кораблей.

К началу 1917 силы морской авиации выросли до 110 самолётов, летом поступили 8 сухопутных истребителей («Ньюпоров»). Была сформирована воздушная дивизия Чёрного моря – в 1-ю бригада входили 4 корабельных отряда (затем 6-ть), во 2-ю бригаду 13 отрядов сухопутного базирования. В марте 1917 года должна была начаться грандиозная операция по захвату Босфора, с воздуха её должны были поддерживать свыше 150 гидросамолетов, но гибель империи, разрушила замыслы этой операции. После Февральской революции «Александр» был переименован в «Республиканца», а «Николай» в «Авиатора». 24-27 мая «Авиатор» совершил свой последний поход на аэрофотосъёмку и бомбардировку Синопа. Дальнейшая деятельность морской авиации Черноморского флота закончилась в связи с началом Гражданской войны, летчики были разбросаны судьбой по разные стороны фронта.

Тайна гибели линейного корабля «Императрица Мария»

Русско-японская война выявила ряд значительных недостатков Русского флота, броненосцы устарели. Англия строит новый линкор «Дредноут», но русские изобретатели не уступают мировым передовым разработкам. Русские корабелы построили линейные корабли («дредноуты») по замыслу И.Г. Бубнова и А.Н. Крылова, которые по многим характеристикам превзошли английский прототип. В 1909 году на балтийских верфях были заложены корабли “Севастополь”, “Гангут”, “Полтава” и “Петропавловск”.

линейный корабль Императрица Мария

Линейное размещение 12-ти 305-мм орудий, в трехорудийных башнях, позволяло стрелять с обоих бортов одновременно всеми орудиями. Вес залпа одного из первых английских линкоров нового типа “Венгарда” был 3003 кг, на “Севастополе” он достиг 5650 кг. За одну минуту русский линкор отстреливал до 11,5 тонн металла и взрывчатых веществ. Основной броневой пояс был толщиной 225 мм. Для Черноморского флота в Николаевской верфи в 1915-1917 гг., по проекту «Император», были построены линкоры “Императрица Мария”, “Император Александр III” и “Екатерина II”. 4-й дредноут “Император Николай I” был заложен в 1915 г., но из-за революционных событий не был достроен.

25 июня 1915 года линейный корабль «Императрица Мария» покинул Николаевский порт и под охраной эскадры направился в Севастополь. Этот день стал праздником для корабелов и для всего Черноморского флота. 13-15 октября 1915 года линкор прикрывал действия 2-й бригады линкоров в р-не Зунгулдака. 2-4, 6-8 ноября 1915 г. прикрывал с моря 2-ю бригаду при артобстреле Варны и Евксинограда. С 5 февраля по 18 апреля оказывал содействие Трапезундской операции. В ходе военных действий стало ясно, что линкоры типа «Императрица Мария» оправдали возложенные на них надежды. За первый год службы корабль совершил 24 боевых походов, потопил немало турецкий судов.

Летом 1916 года по решению Верховного главнокомандующего (императора Николая) Русской армии Черноморский флот возглавил вице-адмирал Александр Колчак. Адмирал сделал «Императрицу Марию» флагманом флота и систематически выходил на нём в море. Заложив славный почин, осенью 1916 года линкор был поставлен в Севастопольском рейде на профилактический ремонт. И эта осень стала для «Императрицы Марии» роковой. Утро 7 (20) октября 1916 года не предвещало беды, начинался обычный день. Над Северной бухтой повседневно была дана побудка экипажам кораблей. На линкоре все шло по определенному обычному распорядку. Внезапно в 6.20 окрестности сотряс мощный взрыв, затем продолжительностью ещё около часа, 15-ть взрывов. Перепуганные севастопольцы выбежали на набережную и стали очевидцами страшной картины. Стоя на рейде в родной бухте умирал линкор «Императрица Мария». Корабль накренился по правому борту, перевернулся и утонул. Раненых располагали прямо на берегу и здесь же оказывали первую медицинскую помощь. Над городом стоял черный дым. К вечеру стали известны размеры катастрофы: 225 моряков погибло, 85 тяжело ранены, погиб мощнейший корабль Черноморского флота.

Трагедия потрясла всю Российскую империю. Выяснением причин гибели корабля занялась комиссия Морского министерства, которую возглавил боевой офицер (участник обороны Порт-Артура), член Адмиралтейского совета адмирал Н. М. Яковлев. Членом комиссии стал и известный кораблестроитель, один из авторов проекта черноморских линкоров, соратник адмирала С. О. Макарова, академик А. Н. Крылов, который и составил заключение, которое одобрили все члены комиссии.

Были выдвинуты три основные версии гибели линкора:
1. самовозгорание пороха;
2. небрежность в обращении с огнем или порохом;
3. злой умысел.
Комиссия склонялась ко второй версии (халатность), т. к. порох был, по мнению всех артиллеристов линкора качественным. Что касается злого умысла, то даже установив нарушения в правилах доступа к артиллерийским погребам и недостаток контроля за находившимися на корабле рабочими. Например: начальник корабельного вооружения князь Руссов указал на то, что люк в пороховой погреб вообще не запирался и не охранялся. Комиссия посчитала эту версию маловероятной. В итоге ни одна из выдвинутых комиссией гипотез не нашла достаточных фактов для подтверждения.

Также расследованием причин взрывов занимались Севастопольское жандармское управление и созданная по инициативе моряков в конце 1915 года контрразведка Главного штаба Черноморского флота. Но и они не смогли выйти на истинную причину гибели флагмана. Революционные события окончательно остановили расследование.

Германский след: уже в советский период, стало ясно, что Германия пристально наблюдала за всеми изменениями в Русском флоте, в том числе и за новыми дредноутами. И в Германии понимали, как опасна операция «Царьград» (Босфорская операция), где линкоры должны были выполнять очень важную роль. В 1933 году, в ходе расследования диверсий на Николаевской верфи, сталинскими чекистами была разоблачена сеть немецкой разведки во главе с В. Э. Верманом. Целью организации был - срыв судостроительной программы военного и торгового флота СССР. В ходе расследования выяснилось много интересных фактов, уходящих корнями в дореволюционный период. Сам Верман являлся разведчиком со стажем (был старшим инженером-электриком), начал свою деятельность ещё в 1908 году, когда началась широкомасштабная программа восстановления Русского флота. Сеть охватывала все крупные города Причерноморья, особое внимание оказывалось Одессе, Николаеву, Севастополю, Новороссийску. На допросе Верман сообщил, что немецкая разведка планировала диверсию на линкоре, и руководил группой диверсант Гельмут фон Штитгофф. Он считался лучшим специалистом в области минирования и подрыва кораблей. Летом 1916 года Гельмут Фон Штитгофф стал работать на Николаевской верфи электриком. Планировалось взорвать линкор прямо на верфи. Однако что-то сорвалось, Штитгофф срочно свернул операцию и отбыл в Германию. Но группа Вермана продолжала работать самостоятельно и не свернула свою деятельность, у неё была возможность доступа на линкор. После неудачной попытки подрыва военного корабля «Императрица Мария» Гельмута фон Штитгоффа командование перебросило на следующее задание. В этот период его пыталась завербовать английская разведка (некто Хевиленд).

Гельмут фон Штитгофф

В 1942 году заслуженный диверсант Германии Гельмут фон Штитгофф был расстрелян тайной полицией (гестапо). След, ведущий к разгадке гибели линкора «Императрица Мария» был стёрт.

1945 год – Кенигсберг, в разрушенном доме советскими солдатами был найден немецкий архив. Там обнаружили альбом, в котором была целая серия снимков линкора «Императрица Мария», одном из снимков изображен момент взрыва. Кажется, будто кто-то заранее знал время и место диверсии и тщательно всё снял.

Английский след: в ночь перед гибелью исполина комендор Воронов был дежурным на главной башне. Его обязанностями были: осмотр и замер температуры артиллерийского погреба. Этим утром капитан 2-го ранга Городысский также нес боевое дежурство по кораблю. На рассвете Городысский отдал приказ своему Воронову измерить температуру в погребе главной башни. Воронов спустился в погреб и больше его никто не видел. А через некоторое время прогремел первый взрыв. Тело Воронова так и не было найдено среди тел погибших. В комиссии были подозрения на его счёт, но доказательств не было и его записали в без вести пропавшие.

Но недавно появились новые сведения: английский писатель Роберт Мерид, который давно занимался таинственной гибелью линкора, предпринял собственное расследование. И из него мы узнаём очень интересные (и позорные для «союзника» Российской империи) сведения. Лейтенант морской британской разведки нёс службу в России с 1914 – по 1916 годы, через неделю после взрыва он покинул Россию и прибыл в Англию уже подполковником. После окончания войны вышел в отставку, и уехал из страны. Через некоторое время появился в Канаде, купил поместье, начал его обустраивать, жил обычной жизнью богатого джентльмена. И в 1929 году погиб при странных обстоятельствах: в гостинице, где он ночевал «случился» пожар, спаслись все (включая женщину с маленьким ребёнком и парализованного старика в инвалидном кресле), а боевой офицер не смог спастись со 2-го этажа.

Напрашивается вопрос - кому мешал полковник в глубокой периферии от мировых процессов, находясь в отставке. Исследования фото архивов привели к неожиданным итогам - подполковник английской разведки Джон Хевиленд и комендор линкора «Императрица Мария» Воронов это один и тот же человек. Тот самый Воронов, исчезнувший 7 октября 1916 года в момент взрыва линкора «Императрица Мария». Интересно также то, что на него незадолго до смерти покушались некие русские иммигранты и среди них бывший электрик линкора «Императрица Мария» Иван Назарин. Может они также вышли на след и пытались хоть как то отомстить за свой корабль!?

Подведём итоги, в любом преступлении важны мотив и возможность. У германской разведки был и мотив и возможность. Уничтожая линкор, они помогали своему союзнику (Османской империи), срывали сроки Босфорской операции, наносили тяжёлый психологический удар по своему основному противнику. Да и возможность была: к большому сожалению в Российской империи не была развита Служба Безопасности, на строящийся линкор мог проникнуть любой агент немецкой разведсети (и не один), а раз мог там работать, мог и пронести «адскую машину». Любой знакомый с реалиями советских – российских заводов это подтвердит: можно вынести что-то, или занести.

Британская империя была союзником России в той войне, но из курса истории известно, что в ней в одной из первых появилась мощная разведывательно-диверсионная служба, да и Британия была старым врагом Русской империи. Мотив уничтожения линкора? Английская элита с ужасов думала о том дне, когда «щит Олега» опять будет прибит к воротам Царьграда. Это был бы день крушения вековых махинаций и интриг Англии против России. Проливы не должны были достаться русским любой ценой. Возможности английской разведки в России были не хуже германских, к тому же Англия часто делала свои дела чужими руками. Возможно линкор был уничтожен силами германской разведсети, но при руководстве англичан. Да и прикрытие хорошее, кто виноват (?) – немцы!

Об отставке адмирала А. А. Эбергарда (июль 1916г.)

Летом 1916 года адмирал А. А Эбергард был заменён на адмирала А. Колчака. Причины этого события не провалы и ошибки Эбергарда, а скорее дань придворным кругам и общественному мнению.

Александр Васильевич Колчак

А. А. Эбергард не прислушивался к мнению великих мира сего, действуя исходя из интересов Черноморского флота, вызвал их гнев и император Николай решил пойти на компромисс. Эбергард пошёл в почетную ссылку в Государственный совет, а заменил его молодой адмирал, который продолжил делать то же, что делал флот до него.

Началась эта история с самого начала войны, когда германские крейсера вошли в проливы (10 августа 1914 года), Османская империя тогда была нейтральной страной и не имела права пропускать через проливы боевые корабли. А. А. Эбергард принял решение идти всем флотом к Стамбулу и требовать их выхода в Средиземное море, где их ждала английская эскадра. В случае отказа он хотел их атаковать прямо на рейде, где их преимущество в скорости исчезало. Этот план был Русским по духу, в лучших традициях Ф. Ф. Ушакова и П. С.Нахимова. Но правительство категорически запретило это делать, там всё ещё надеялись на то, что Турция не вступит в войну.

Даже когда германо-турецкий флот вышел в море, явно не на прогулку, Эбергарда сдерживали приказами не «провоцировать» врага. В итоге получили «Севастопольскую побудку». Но и здесь адмирал не стал выполнять директиву Верховного главнокомандующего (великий князь Николай Николаевич), об главной задаче – «обороне своих берегов» и сразу ответил походом к берегам противника. Адмирал понимал, что оборонить свои берега, можно только устранив с Черного моря корабли врага. Лучшая оборона – это атака. В Ставке это не все понимали и дело дошло даже до прямых оскорблений «великим» князем адмирала. Но адмирал видимо понимал, что Родина одна, а дураков много и продолжал делать своё Дело. 18 ноября 1914 немецкий адмирал Сушон попытался перехватить Эбергарда, который возвращался после обстрела Трапезунда. «Перехватил», но получил «по носу». С тех пор Сушон уже больше не искал боя со всей русской эскадрой, а ограничился тактикой по пиратскому принципу - «Ударь и уходи». Вскоре «Гебен» подорвался на русской мине у Босфора и на несколько месяцев вышел из строя.

В начале 1915 г. во флот начали поступать новые быстроходные эсминцы типа «Новик». Это дало возможность приступить к постоянным ударам по побережью Турции, уничтожая транспорты противника, разрушая его судоходство

«Гебен» после ремонта возобновил набеги на русское побережье. Эти вылазки приносили минимальный ущерб, но очень раздражали петербургский свет. К тому же 1915 год был очень тяжелым для России, первоначальный патриотический угар сошёл, навалились трудности. Начались ползучие разговоры о «измене немца-адмирала», хотя его род был шведского происхождения. Командование требовало защитить свои берега, Эбергард же продолжал уничтожать морские силы противника.

Второй бой русских линкоров с «Гебеном» у Босфора (май 1915 г.) тоже был в пользу А. А. Эбергарда. Германо-турецкий флот не смог помешать в 1916 году нескольким высадкам десантов. Черноморский флот уверенно контролировал море, которое как в старь (при первых Рюриковичах) вновь становилось Русским. Но Петроград мало, что слышал о малых победах Черноморского флота, которые малыми кирпичиками готовили общую Победу. Продолжались грязные разговоры о пассивности и бездарности адмирала; том, что германцы хозяйничают в море, видимо какие-то силы спонсировали часть газет.

В конце мая 1916 года русские линкоры обстреливают Варну, с моря их прикрываем «Императрица Мария». Английский адмирал Филлимор, который присутствовал на «Пантелеймоне» назвал, после этого похода, русский линейный флот: «лучшим боевым соединением в мире». Этот поход совпал с усилением деятельности немецких подводных сил, а 4 июля 1916 г. «Гебен» обстрелял Туапсе.

Это стало последней каплей, А. А. Эбергарда заменили на А. Колчака. Но, что интересно, он делал то же, что и А. А. Эбергард: продолжил минирование выхода из Босфора (опять подорвался «Гебен», 6 немецких подлодок), чтобы блокировать турецкие силы; русские эсминцы и подлодки терзали своими крейсерскими операциями турецкое побережье. Одной из причин назначении Колчака было то, что считалось, что он специалист по десантным операциям и минному делу.

И с конца 1916 года шла систематическая подготовка к «операции Царьград»: шли тренировки посадки и высадки десанта, постоянные разведывательные выходы к Босфору, тщательно изучается побережье, проводиться аэрофоторазведка. Колчак имел все шансы войти в историю империи героем водрузившим Русский стяг над древней столицей Христианского мира.

Литература

• Козлов Д. Ю. «Странная война» в Черном море (август-октябрь 1914 года) . - М.: Квадрига, 2009. - 223 с. - ISBN 978-5-904162-07-8
• Золотарев В. Л., Козлов И.А. Российский военный флот на Черном море и в Восточном Средиземноморье. . - М.: Наука, 1988. - 208 с.