Военный летчик валентин привалов. Советская подмостовая авиация. Валентин Привалов. ЧП на съемочной площадке
Гвардии подполковник Валентин Васильевич Привалов — военный летчик, совершивший 4 июня 1965 года невероятный пролет на МиГ-17 в створ центральной арки Коммунального моста в Новосибирске. Фотоколлаж, который иллюстрирует поступок летчика-снайпера, достаточно хорошо известен в интернете. О том, как он попал в створ, мы решили поинтересоваться у Валентина Васильевича лично.
Валентин Привалов рассказал свою историю с самого начала. Он родился в деревне Пятница, на берегу Истринского водохранилища в 60 км от Москвы. «Когда началась война — рассказывает летчик, — мне было 6 лет. Перед глазами до сих пор стоят эти ужасные картинки, когда советские войска отступали, а следом фашисты занимали наши деревни. Это были очень суровые годы.
И вот однажды прямо над моей головой пролетели два И-16, по крышам можно сказать. А я до этого и паровоза-то не видел. Так вот это и стало началом моей мечты».
«Когда я пошел в 10 класс, я стал заниматься в 4-ом московском аэроклубе. Это, можно сказать, была подготовка к моей специальности», — вспоминает Валентин Васильевич.
В 1953 году его отправили на Украину, в город Сумы. Там велась подготовка летного состава. Закончив учебу, Валентин поступил в Армавирское училище. В возрасте 20 лет Привалов уже был лейтенантом морской авиации на Балтике. «Это были годы очень напряженной учебы. Многие наши командиры прошли войну и учили нас по-военному, готовили очень серьезно», — рассказывает пилот.
В 1960 году, при переформировании Вооруженных сил, Валентина Привалова направили в Сибирь. «Сначала в Семипалатинск, где родилась у меня дочь — Елена Прекрасная. Сейчас она доцент, кандидат математических наук, преподает в Московском университете гражданской авиации. После Семипалатинска я получил назначение в Канск.
В моих мыслях всегда было — летать и совершенствоваться! И чем сложнее программа полетов, тем мне на душе приятнее.
В Канск я прибыл капитаном, мне было 25 лет. Главной задачей 712 гвардейского полка, в котором я служил, была защита Севера. Тогда еще не было аэродрома ни в Норильске, ни в Хатанге. Для того чтобы осуществлять эту защиту, у нас был резервный аэродром — Подкаменная Тунгуска. В апреле 1965 года и в марте 1966 года мы отработали методику перехвата воздушных целей, работая с ледовых аэродромов о. Диксон и Хатанги. Мы были первопроходцами в освоении ледовых аэродромов ИА ПВО».
Валентин Васильевич много работал с Новосибирского аэропорта Толмачево — обслуживал зенитные ракетные войска. В перерывах между полетами летчики отдыхали на берегу Оби, между мостами — Коммунальным и Железнодорожным. «Идея пролета под мостом мне давно пришла в голову, но я знал, что если сделаю это, то меня снимут с летной работы», — делится воспоминаниями Привалов. «Однажды, на задании, связанном с ЗРВ, у меня был маршрут: Толмачево — Барнаул — Камень-на-Оби — Толмачево. Наша четвёрка вылетала с интервалом 30−40 минут. Приходить в Толмачево мы должны были с тем же интервалом. При этом у каждого был свой маршрут. Полет был полностью в облаках, сложная погода была.
Когда мне дали команду на снижение я пробил облака и смотрю — этот мост. И все. Я уже себе не хозяин был. Как будто мне судьба его подбросила.
Дело в том, что благодаря морской авиации, я понимаю, что такое вода, что такое море, река. Может быть, другие не могут определить расстояние до воды, а у меня это четко все. Метр держать воду, скорость — 700, потому что это самая пилотажная скорость. При ней рули управления очень эффективны. И вперед! Самое интересное, что когда подходишь к мосту, то логично предполагать — чем ближе, тем шире пространство. А было наоборот — сужалось и сужалось это окошко. Но у меня не было никакого волнения. Я был очень спокоен. Для меня этот полет не был сложным. Я был подготовлен. Как только я почувствовал, что мост позади — ручку на себя и вверх, в облака».
Все произошло так быстро, что Валентин Васильевич даже думал: никто не заметил пролета под мостом и все пройдет гладко. Он удачно вписался в свое время по маршруту, произвел посадку. Все было спокойно. Он понимал, если кто-то узнает — это будет конец его летной карьеры. «Я вам без всякой скромности скажу, — говорит Привалов, — у Горького было „рожденный ползать летать не может“, а я родился для того, чтобы летать!»
Следующим утром четверка летчиков прибыла в штаб дивизии. Все было спокойно, будто никто ничего не заметил. На самом деле, к тому моменту полковник Трофимов уже возглавлял комиссию, расследовавшую случившееся. Спустя какое-то время — звонок. Один из пилотов взял трубку: «Вы канские летчики? Вы арестованы. Оружие сдать, самолеты опечатать». Всю четверку арестовали. Валентин Привалов вспоминает, остальные сразу поняли — это он что-то натворил. Говорит, ругали его: «Мы столько благодарностей здесь получили, а ты все это дело смазал». А дальше за нашего летчика крепко взялись. «В первую очередь меня пригласили к первому секретарю обкома Горячеву, — рассказывает пилот. — Это такой душевный человек! Он меня выслушал и сказал: „Я хочу, чтобы эти качества у тебя остались!“ После меня повезли на завод имени Чкалова.
Там как раз был Маршал авиации Савицкий Евгений Яковлевич. Он меня, конечно, отматерил хорошенько, мол, что это за чкаловщина.
Маршала сопровождали два командира на транспортном самолете, и вот они мне потихоньку сказали, что можно не переживать, вопрос, вроде как, решен уже и меня оставят летать. С ним еще был командующий Сибирского военного округа генерал-полковник Иванов — под два метра, настоящий русский богатырь. Он везде меня тоже защищал. Я понял, что он опередил авиаторов и первый доложил Министру обороны о моем пролете под мостом. Ну и когда это все закончилось, мне сказали взять свой парашют, на поезд и в Канск. Я прибыл туда и стал ждать своей участи. Летать мне не позволяли. А через неделю пришла телеграмма:
„Летчика Привалова не наказывать. Ограничиться теми мероприятиями, которые с ним проводились. Если не был в отпуске — отправить в отпуск, если был — дать 10 суток отдыха при части“.
А командиру полка — выговор, начальнику политотдела — выговор. Смешно вышло, они вроде как виноваты, а я свободен остался. Ну, а мне, как коммунисту, строгий выговор с занесением в карточку».
Валентин Васильевич отмечает, что все старались помочь ему. Прибывшие из дивизии политработники предложили отправить Привалова в Армавир, на четырехмесячные курсы. Вводилась должность замполита эскадрильи. «Поработаешь — будешь летать», — сказали Привалову. «Так я и сделал, — говорит пилот. — Через некоторое время меня назначили командиром эскадрильи».
Уже потом Валентина Привалова назначили заместителем командира полка по летной подготовке. Он готовил гражданских летчиков из ДОСААФ до уровня 2-го класса.
В 1972 году окончил восьмимесячные Первые офицерские курсы командного состава в Центре Боевого Применения и переучивания летного состава поселке Саваслейка. Там остался служить. Освоил все серии Су-15, испытывал ракеты «воздух-воздух» на предельно малых высотах, лазерную систему посадки ночью и многое другое. В 1977 году родился сын Евгений, будущий кандидат экономических наук, начальник управления одной из ведущих транспортных компаний России.
В 42 года Валентин Привалов ушел на «гражданку» из-за проблем с сердцем, отказавшись от должности «на земле». Служить — значит летать.
Сегодня Валентин Васильевич счастлив! «У меня двое прекрасных детей, трое внуков — рассказывает он. — Вся наша семья — это Любовь! Моя боевая подруга выдержала все мои мытарства. Мы с ней уже 57 лет. Чувства наши сохранились до сих пор».
Интересный факт отметил сам летчик: «После того, как я уволился с летной работы я год и 8 месяцев был военруком в школе. А после узнал, что в Москве открывается центральная диспетчерская служба гражданской авиации. Я там работал на литерных рейсах начальником смены последние 5 лет, награжден знаком „Отличник воздушного транспорта“. Вот и получается, что у меня 44 года воинской службы, 25 лет гражданской авиации и полтора года военруком. Трудовой стаж у меня 71 год из моих 78, 5» — смеется Валентин Привалов.
На самом деле задача, которую поставил перед собой Валентин Привалов, была архисложной. Скорость истребителя на подходе к мосту составляла 700 км в час, и попасть необходимо было в створ арки моста высотой в 30 метров и шириной в 120 метров. Одно неверное движение штурвала - и ошибка станет фатальной. А по мосту ходят люди, ездят грузовики, автобусы, на набережной полно людей.
Мало того, от Коммунального моста до Железнодорожного всего 950 метров, или 5 секунд полёта. Чтобы избежать столкновения с ним, необходимо «свечой» уйти вверх, выдержав тяжелейшие перегрузки.
Дополнительной сложностью являлось и то, что полёт проходил над водной поверхностью, но как раз это обстоятельство Привалова беспокоило меньше всего. Он ведь начинал в морской авиации и тонкости полёта над водной гладью знал в совершенстве.
Сам Валентин Привалов рассказывал, что был абсолютно уверен в себе, в своей подготовке и в своей боевой машине. Заметил он только неожиданный эффект - по всем законам физики, «окошко» моста, через которое пилоту предстояло пролететь, при приближении к цели должно было увеличиваться, а оно, наоборот, визуально уменьшалось.
Тем не менее, МиГ-17 уверенно пронёсся под мостом, тут же устремился ввысь, после чего вновь взял курс на аэродром.
ЧП союзного масштаба
Валентин Привалов вспоминал, что всё прошло столь быстро, легко и гладко, что он даже поверил в то, что его манёвр никто не заметил.
На следующий день лётчики прибыли в штаб дивизии, где, на первый взгляд, всё было тихо и спокойно. Собственно, трое сослуживцев Привалова и не знали, что есть повод для беспокойства. На самом же деле в военных инстанциях бушевал невиданный скандал. Военные, ставшие свидетелями полёта Привалова, доложили командованию, которое немедленно собрало специальную комиссию по расследованию ЧП. В Новосибирске ходили невероятные слухи о происшедшем - они говорили, будто лётчик пролетел под мостом на спор, другие уверяли, будто он таким образом решил покорить сердце любимой, стоявшей на мосту.
О ЧП доложили на самый верх, лично министру обороны СССР маршалу Родиону Малиновскому.
Всех четверых лётчиков на всякий случай арестовали, а Привалова готовились исключить из партии и отдать под трибунал.
Между тем, нашлись и те, кто встал на защиту Привалова, - поддержал лётчика первый секретарь Новосибирского обкома партии Горячев. Дело в том, что в Новосибирске работал авиазавод, на котором строили самолёты Су, и глава обкома, для которого авиапроизводство было одним из важнейших дел, ценил классных пилотов, отчаянных сорвиголов.
Разнос за «чкаловщину» на заводе Чкалова
Привалова отвезли «на ковёр» к находившемуся в Новосибирске маршалу авиации Евгению Савицкому, выдающемуся асу, дважды Герою Советского Союза. Савицкий, отец космонавта Светланы Савицкой, пилотировал самые современные военные самолёты вплоть до своего 70-летия и тоже ценил классных лётчиков. Но как начальник потворствовать авиахулиганству не мог, поэтому устроил Привалову знатную выволочку за «чкаловщину» с использованием всего богатства великого и могучего русского языка.
Пикантный момент - разнос происходил на Новосибирском авиазаводе, носившем имя... Валерия Чкалова.
Когда Савицкий закончил, сопровождающие маршала офицеры шепнули Привалову: расправы не будет, его оставят в авиации.
После этого Привалову было приказано, оставив самолёт и взяв с собой парашют, поездом отбыть из Новосибирска к постоянному месту службы в Канск.
«Приговор» министра
Спустя неделю после возвращения в Канск из Москвы пришла телеграмма, в которой содержался «приговор», вынесенный министром обороны Родионом Малиновским: «Лётчика Привалова не наказывать. Ограничиться теми мероприятиями, которые с ним проводились. Если не был в отпуске - отправить в отпуск, если был - дать 10 суток отдыха при части».
В итоге самое серьёзное наказание Валентин Привалов понёс по партийной линии - строгий выговор с занесением в учётную карточку. А по службе наказали командира полка и начальника политотдела, которым объявили выговор.
Лётчик Валентин Привалов продолжил службу в авиации, дослужившись до звания подполковника и должности заместителя командира полка. Может быть, дослужился бы и до генеральских погон, но в 42 года подвело здоровье - из-за сердечно-сосудистого заболевания его отстранили от полётов. Можно было остаться в армии на должности, не связанной с полётами, но прирождённый лётчик предпочёл уйти в отставку.
Ещё четверть века Валентин Привалов проработал в диспетчерской службе гражданской авиации, где был удостоен почётного знака «Отличник воздушного транспорта».
В 1965 году не было ни мобильных телефонов, ни видеокамер, потому невероятный полёт Валентина Привалова никто не запечатлел. Он существует в Интернете лишь в виде фотоколлажей.
За прошедшие полвека никому в мире не удалось повторить то, что сделал советский лётчик. Может, это и к лучшему. Чтобы сделать то, что сделал Валентин Привалов, мало быть хорошим пилотом, нужно быть рождённым летать.
Краевед, историк, сотрудник Музея города Новосибирска Константин Голодяев специально для сайт рассказал о юбилее события в Новосибирске, ставшего "супермемом" в социальных сетях спустя многие годы.
В пятницу, 4 июня 1965 года было облачно, но очень тепло. Кто-то из праздных горожан сидел на берегу Оби, открывая пляжный сезон, кто-то ехал по Коммунальному мосту, а кто шёл по нему пешком. И вот около полудня все они услышали страшный рёв, и увидели как из-под этого моста (а, некоторые утверждали, что из-под воды) выросли волны, вынырнуло большое серебристое "нечто" и стремительно унеслось вдаль. На берега накатилось цунами.
К вечеру почти весь город потихоньку обсуждал происшедшее. Никто уже не сомневался, что стремительным "нечто" являлся самолёт. Правда, истории расходились от потерявшего управление пассажирского Ту-104 (печально прославившегося своей аварийностью) до испытаний новейшего авиационного вооружения. Не обошлось и без любимого слуха "Cherchez la femme". Радиосеть хранила молчание, газеты назавтра тоже ничего не прояснили. А вот владельцам УКВ-приёмников сквозь треск глушилок удалось услышать западные размышления о будущем бреющих полетов и истеричные маоистские выкрики об отработке русскими новой тактики уничтожения китайских мостов и переправ.Лишь годы спустя город узнал о том, что его Коммунальный (официально Октябрьский) мост теперь является ни много ни мало, а мировой достопримечательностью.
И остаётся ей до сих пор, поскольку никто в мире ещё не повторил полёт под мостом на РЕАКТИВНОМ самолёте.
Да, правда была в том, что этим "подводным" серебристым болидом оказался реактивный истребитель МИГ-17, на котором от "скуки и безысходности" пролетел в арку моста тридцатилетний капитан советских ВВС Валентин Васильевич Привалов. Не замечало его начальство, не присваивало очередного звания, дважды был отклонён рапорт об отправке в командировку на помощь братскому Вьетнаму. А лётчик он неплохой и характер заводной – кипит, недаром сослуживцы "Валетом" прозвали. Вот и припёрло.
.jpg)
Приписан был лётчик в Канске, а здесь четыре красноярских истребителя находились в расположении 712-го гвардейского авиаполка в Толмачево. На учения округа прибыли. И вот, возвращаясь с Юргинского полигона, с отработки "условной цели" для зенитчиков, Привалов увидел перед собой наш красавец-мост. И необходимо сказать, что случайность тут не при чём: лётчик уже присматривался к нему, будучи недавно с ребятами на пляже.
Встав в русло реки, Привалов погасил скорость до 700 километров в час, снизился к воде, потом притормозил ещё и направил машину в центральную арку моста.
Ширина арки 120 метров, размах крыльев – менее 10. Двенадцатикратный запас. Но с учетом высоты моста в 30 метров, а главное, скорости самолёта в момент прохождения, оцененной специалистами в 400 км/час, и времени для последующего манёвра пролёт был снайперским. Сразу после пролёта, от которого, как рассказывают очевидцы, бывшие на мосту, обнажилось дно реки, машина стала резко набирать высоту. Между Коммунальным и железнодорожным мостами 950 метров. Причём, второй выше. 400 км/час. 111 м/сек. С учётом ускорения в запасе менее 8-9 секунд. Говорят, самолет прошел почти впритирку над фермами второго моста.
По большому, да и по малому счёту, фокус Привалова был преступным. Ладно бы он рисковал только собственной жизнью, что уже было в его биографии. Ладно бы он разрушил один из мостов, остановил Транссиб. Но ведь на Коммунальным мосту были люди, автомобили, общественный транспорт.
О ЧП немедленно было сообщено в Москву. Вся канская группа лётчиков была арестована.
Привалова срочно исключают из рядов КПСС. Сидя на гаупвахте, он ждёт расставания не только с небом, но и со свободой. На третьи сутки что-то "щелкнуло". Летчика освободили, вручили документы на поезд и приказали немедленно отбыть в Канск, в расположение части. Без конвоя. Туда уже приходит телеграмма министра обороны СССР маршала Малиновского: летчика не наказывать, дать отдохнуть. Привалова восстанавливают в партии, но всё же влепляют строгач с занесением.
А через некоторое время его переводят в Горьковскую область, в учебную часть, потом присваивают майора, потом подполковника, назначают командиром эскадрильи, заместителем командира полка. Сам Валентин Васильевич так и не проникся сомнительной ценностью своего поступка. Он говорил: "Мост - это всего лишь случайность. Если бы не мост, то было бы что-то другое в том же роде".
Открыли тему полётов под мостами французы. Ещё в начале прошлого века.
Следом у нас Славороссов, Фриде, Грузинов, Чкалов, Борисенко. Ушел под мост от преследования фашистов лётчик Рожнов. Уже в наше время неоднократно пролетали под мостами на спортивном самолете и моторном Яке. В Вильнюсе даже вверх тормашками. Безумств в мире хватает, но ни один другой лётчик на планете не торопится повторить подобный трюк на реактивном самолёте.
Естественно, фотографии происшествия нет. Да и быть не могло.
Никто даже фотоаппарат поднять бы не успел. Но есть широко растиражированный коллаж, который несколько лет назад выполнил сотрудник музея нашего города Евгений Социховский. На мой взгляд, очень искусно, хотя и математически неверно.
Понравилось? Расскажи друзьям!
Валерий Чкалов на истребителе Fokker D.XI пролетел под Троицким мостом Петербурга, мотивация поступка - женщина. Так ли это, доподлинно неизвестно. Доподлинно известно, что в 1941 году на съемках фильма Михаила Калатозова “Валерий Чкалов”, для нужной киношникам картинки, летчику Евгению Борисенко, пришлось шесть раз повторить этот трюк. Выполнял он его на самолете–амфибии Ш–2, размах крыльев которого больше чем у истребителя Чкалова, поэтому пролет было сделать сложнее, чем самому герою.
Во время войны Герой Советского Союза летчик Николай Андреевич Рожнов после отработки штурмовиком по передовой стал возвращаться домой, ему на хвост сели пять Ме–109, одного он сбил, уходя от остальных, на бреющем полете пролетел под железнодорожным мостом, ушел, воевал до победы.
Газета «Правда» напечатала про него статью: «Подвиг летчика Рожнова». Вдохновила его на этот маневр, дерзкая выходка Чкалова.
4 июня 1965 года военный летчик–ас Валентин Привалов, проходивший военную службу в канском гарнизоне, совершил полет под мостом в метре от воды на реактивном истребителе МИГ–17.
Рассказ очевидца: "И вот, когда мы находились где–то на середине моста, случилось то, что нельзя было представить в самом жутком сне. Внезапно из–под моста мелькнул серебристый силуэт самолета и сразу же под большим углом к горизонту взмыл в небо, оголив на секунду дно реки! На пляж пошла волна, смывшая в воду одежду и обувь беспечных купальщиков. Шедший впереди меня мужчина и я остановились и, как завороженные, смотрели на потрясающее действо, а ефрейтор обеими руками крепко прижимал фуражку к голове, боясь утраты казенного имущества. Чуть позже мы ощутили запах керосина.
К вечеру почти все Левобережье знало о происшедшем, хотя имел место "эффект испорченного телефона". Вместо истребителя МиГ–17 уже фигурировал пассажирский Ту–104. Говорили, что под мостом пролетел самолет с завода им. Чкалова, якобы потерявший управление при испытаниях".
Летное происшествие имело широкий резонанс не только в СССР, но и за рубежом. После этого полета летчика арестовали, хотели отдать под суд за воздушное хулиганство, но министр обороны СССР Р. Я. Малиновский, приказал вновь допустить В. Привалова к полетам. В дальнейшем Валентин Привалов продолжил службу в легендарной эскадрилье асов на подмосковной Кубинке.
Совершил этот поступок тридцатилетний капитан Привалов не на спор и не из–за женщины. Причина была другая. Он хотел показать, что есть еще в Вооруженных Силах летчики с большой буквы, что непродуманная лихая "рубка" родной армии во время хрущевской оттепели не искоренила чкаловских традиций и пилотской лихости. Кроме того, это был и своеобразный протест против холуйского подавления новаторства, инициативы и "затирания" боевых летчиков.
На следующий день, 5 июня 1965 года, всех четверых летчиков, прикомандированных из Канска, ждал «сюрприз». Согласно ряда приказов и наставлений, о чрезвычайном происшествии доложили по вертикали, и вскоре все, кому было положено по должности, узнали о невиданном со времен Валерия Чкалова случае. Доложили и министру обороны СССР, маршалу Советского Союза Р.Я. Малиновскому.
Предчувствуя многочисленные громы и молнии с генштабовского Олимпа и близкую перспективу отдачи Привалова под трибунал, коммунисты полка спешным порядком исключили отчаянного летчика из рядов КПСС. А это в те годы означало конец авиационной биографии даже при самом благоприятном раскладе.,
Привалов, без самолета, но с парашютом (так полагалось по форме), на поезде отправился обратно в Канск. Ему грозил если не трибунал, то конец летной карьеры. Однако, когда ас прибыл в родную часть, туда же пришла телеграмма: «Летчика Привалова не наказывать. Ограничиться теми мероприятиями, которые с ним проводили (имеется в виду воспитательная беседа с маршалом. - Прим. ред.). Если не был в отпуске, отправить в отпуск. Если был, дать десять суток отдыха при части. Министр обороны СССР маршал Р. Малиновский».
Видимо, самоубийственная смелость воздушного хулигана покорила маршала, знакомого и с Чкаловым, и с Покрышкиным. Которые, кстати, тоже были не против продемонстрировать свое воздушное мастерство. И правильно. Что ж, прятать его, что ли?
Сейчас трудно сказать, почему министр обороны принял в отношении Привалова неожиданное решение. Может быть, понял маршал, что подобные пилоты в случае войны будут очень полезны родной авиации, а может, произошло что-то еще, но капитана Привалова приказано было не наказывать, а отправить в отпуск, а если уже был, то предоставить десятисуточный отдых при части! После этого экс-коммуниста быстро вернули в ряды ленинской партии, вскоре изменился и калибр звезд на погонах отчаянного пилота. Стал он командиром эскадрильи и даже заместителем командира полка, но не сразу.
Не забыли о чкаловском последователе и в столице - в начале 70-х майор, а потом и подполковник Привалов продолжил службу в учебном авиаполку в п. Саваслейка Горьковской области. Вскоре учебный полк стал 148-м центром боевого применения и переучивания летного состава авиации ПВО. Лишь в 1977 году сердечно-сосудистое заболевание вынудило Валентина Васильевича покинуть летную службу. Оставаться в рядах армии он не мог и не хотел без любимой работы - пришлось уйти в отставку, хотя имелся вариант дослужить какое-то время на тыловой должности. В конце 80-х он перенес операцию по вживлению электростимулятора сердечной мышцы. В настоящее время Валентин Васильевич Привалов проживает в Москве.